Щит справедливости. Рэдклифф
проговорил Джеф, покачивая стаканчиком кофе в знак того, что собирается налить себе ещё, и вопросительно глядя на Ребекку, предлагая ей тоже. Но она помотала головой. – Он сказал, что говорить не может, но у него есть для нас кое-что новенькое.
– Отлично, – жестко сказала она. Как и большинство полицейских, она люто ненавидела подонков, которые наживаются на детях. – Дай мне знать, если будет что-то важное.
– Ясное дело, – ответил он, направляясь к лифтам и уже думая о том, успеет ли он днем после встречи с Хоганом ненадолго заскочить домой, чтобы приласкать Шелли.
В четыре Ребекка вышла из лифта на этаже психиатрического отделения. Она повернула налево, к палатам, и увидела Катрин. Та склонилась над стойкой дежурной медсестры и изучала карту пациента. Ребекка пошла медленнее, пользуясь случаем, чтобы рассмотреть Катрин, пока та не видит: узкая стильная юбка плотно облегала бедра, поза доктора была естественной, почти непринужденной. Даже морщинка на лбу – признак сосредоточенности – не могла испортить идеальных черт её лица.
Ребекка осознавала, что чувствует, при виде Катрин Роулингс, и это беспокоило её. Она не хотела сходить по ней с ума, но именно это и происходило, и притяжение это, несмотря на ночную эротическую фантазию, носило отнюдь не только физический характер. Да, она очень хотела заняться с ней любовью, но по-настоящему волновало её другое – ощущение, что ей начинает не хватать этой женщины.
Это было опасно. Ситуация осложнялась тем, что они вместе работали над сложным омерзительным преступлением и меньше всего Ребекке хотелось, чтобы между ними возникли сложности личного общения. Размышляя обо всём этом, Ребекка неосознанно остановилась в нескольких шагах от Катрин, и тут врач подняла голову.
– Привет! – она отодвинула карту пациента, дружелюбно улыбнулась, даже не думая прятать радость от того, что видит Ребекку, и окинула высокую девушку нежным взглядом. Она всё утро была не в состоянии сосредоточиться, что было для неё совершенно не характерно, и прекрасно знала почему. Она ждала встречи со следователем, снова и снова вспоминая, как волна возбуждения охватила её от той широкой улыбки, которой Ребекка одарила её накануне вечером. Это возбуждение невозможно было спутать ни с чем: её тянуло к этой женщине, как никогда ни к кому не тянуло прежде. Высокая, стройная и такая решительная, – Катрин смотрела на Ребекку с восхищением. – Это не иначе как феромоны. Что бы это ни было, они у неё есть.
Ребекка заставила себя подойти ближе, пытаясь не замечать тепло, разливающееся по телу от восхищенного взгляда Катрин. Наверное, я всё придумываю, – осадила она себя и нарочно сделала бесстрастное лицо:
– Можешь сейчас говорить?
Катрин видела, что Ребекка сомневается. Офицер полиции детектив Фрай, может, и знала, кем именно она была в жизни, на улицах, но Катрин видела, что Ребекка не отдавала себе отчета в том, чего же хочет она сама. Но ведь есть вещи, с которыми не стоит спешить. Давай-ка помедленнее. Она не доверяет тебе… или себе.
– Я