У Миткова поля на Ведроши. Олег Велесов
верно, – согласился старик, – миром всегда легше, – и прибавил со вздохом. – А мы вот на Рязань идти надумали, отсидимся за её стенами. А там посмотрим.
Со стороны леса донёсся топот. Свет костров лёг на закутанных в плащи вершников. Клочка ощерилась, зашлась в утробном хрипе, но кидаться, как на Осмола, не посмела.
– Опять воеводу Корноуха нелёгкая принесла, – покривился рябой. – Вот же сыть волчья, не угомонится никак.
– Знакомец твой? – спросил Матвейка.
– Бес ему знакомец.
А старик вздохнул:
– Все дороги заставами перекрыли, лиходеи, народ в дружину скликают. Да нешто кто смерть свою прежде времени поторопит? Кукиш вам.
Вершники остановились подле часовни, спешились. Постояли, поговорили о своём, потом двое остались с лошадьми, трое других подошли к костру. Тот, что впереди, приложил ладонь к груди и поклонился, блюдя вежливость:
– Поздорову вам, люди.
Как-то в Новом Ольгове Матвейка видел княжьего воеводу: тот шёл прямо, ногу ставил уверенно, на плечах лежал чёрный мятль, а весь вид показывал – не на последнем месте у Юрия Игоревича сидит сей муж. Этот же и смотрит проще, и укрывается потёртой вотулой, и вообще… Нет, не похож на воеводу. Разве что обут в сапоги, а не в лапти, но то понятно – лапоть в стремя не сунешь.
– И тебе не хворать, – угрюмо отозвался рябой, а старик и вовсе промолчал.
Воевода шагнул ближе, протянул руки к огню, потёр ладони друг о друга.
– Холодно нынче, – сказал.
– Так Варварин день, куды ж без мороза, – откликнулся Осмол. – Трещит Варюха – береги нос да ухо.
– По-иному и не бывает, – улыбнулся воевода. – Заварварили морозы, теперича держись.
Но улыбка сошла с лица быстро. Выпрямился, уткнул кулаки в пояс.
– Вот что, люди, ходить околицей не буду, скажу прямо: пришёл на подмогу звать. Большое воинство со степи идёт, одною дружиною не остановим. Отправили мы слов своих до Чернигова и до Владимира, но пока там соберутся, пока обдумают – времени пройдёт много, так что выручайте.
Он помолчал, ждал, что ответят, не дождался. Только Дарёнка вдруг поднялась с мести и вошла в права хозяйки:
– Дядечка, а ты и есть воевода Корноух, да? Да ты садись на брёвнышко, хочешь отвару? Только у нас мёду нет.
– Отвару? – опешил воевода, но тут же оправился. – Спасибо, хозяюшка. Рад бы за гостя тебе быть, да не ко времени, – сунул руку под плащ, вынул морковину и присел на корточки. – Вот гостинец тебе за приветливость. Она сладенькая. Съешь, и станешь такой же краснощёкой красавицей.
– Благодарствуйте, – Дарёнка схватила морковь и крепко сжала её в кулачке.
Корноух встал, повернулся к рябому.
– Не надумали?
– Ступай, воевода, с Богом.
– Что ж… А надумаете, так идите прямиком на Ложву. Там полки собираем.
И пошёл к соседнему костру.
– Ишь ты, сподобился, гость нежданный, – в спину ему пробурчал старик. –