Возвращение. Роман Тарасов
пропускали свет, хотя день обещал быть солнечным и солнце уже пыталось пробиться сквозь стекло.
Поздоровавшись и представившись друг другу, Роза села на один из стульев, и предложила гостям сделать то же самое.
– Я хотела начать с радостной вести, – произнесла Лакомб, – еще несколько женщин присоединились к нашему обществу. С каждым днем их становится все больше. Мы создали несколько малых групп, которые помогают этим женщинам научиться стрелять, владеть пикой, шпагой. Некоторые не склонны к насилию, поэтому они заняты пошивом обмундирования, или учатся оказанию медицинской помощи.
– Я слышал, в Дижоне девочки создали свой клуб, и одна из них прямо отличилась, – перебил ее Жан, – малютка Генриетта, которая сама еще ходит под стол пешком, взобралась на табурет и произнесла целую речь. Заявила, что сожалеет, что в силу своего возраста не в состоянии принять участие в борьбе, но обещает взамен плести лавровые венки для тех, кто защищает отечество.
– Да, – согласилась Роза, – женщины повсюду восстают, поют революционные песни, распространяют листовки, прокламации. Мы ведь тоже правоспособные, как и мужчины, не так ли, месье Ру?
Жак Ру лишь тяжело исподлобья посмотрел на нее, но ничего не сказал. Далее Роза продолжила распространяться на тему вечного женского гнета, о равенстве между классами, но Рехану уже было неинтересно слушать ее, он переключил свое внимание на этого замкнутого человека, весь вид которого напоминал пуританина. Было видно, что он краем уха слушает Лакомб и периодически вставляемые фразы Жана-Теофила, но все его мысли где-то в другом месте.
Воспользовавшись моментом, когда Роза отошла принести воды, так как более ничем не могла угостить своих гостей, Рехан пересел поближе к Жаку.
– А почему вы не участвуете в дискуссии?
– Мне заранее известно, о чем она будет говорить, – коротко ответил Жак. Тут он оторвался от листков бумаги и пристальнее взглянул на юношу. – А что вы здесь делаете, месье Рене? Мне кажется, вам не по пути с нами. Вы же выделяетесь на их фоне так, словно прибыли с Луны.
Рехан в растерянности почесал голову.
– Я готов помочь вам, – наконец сказал он. – Клер мне, правда, немного рассказывала о событиях в вашей стране, поэтому порой мне бывает трудно сориентироваться, в чем может быть моя помощь. Но я готов.
– Но ты ведь не отсюда, юноша, верно?
– Я оказался здесь случайно, – кивнул Рехан, – я ведь даже не знаю, с чего у вас все началось, почему люди восстали. Знаю, что король вел неверную политику, но ведь это наверняка лишь малая толика.
– Причины наших несчастий, наших бед, столь многочисленны, что я могу неделю разъяснять Вам, месье Рене.
– Но мне интересно вас послушать.
– Гм, – откашлялся Жак. – Тебе и впрямь хочется узнать? Что ж. Права народа безжалостно проданы королевскому двору, повсюду лицемеры, предатели, бесконечные интриги,