Хроники Омура. Анна Верещагина
его стараний не оценили, с брезгливостью на нечеловечески красивых лицах они осмотрели простые деревянные кружки, и один из них спровадил хозяина, повелев подать к взвару еще и сдобу. Трактирщик рванул с места со скоростью дикого зверя, убегающего от охотников. Проследив за его уходом, Шервесс перевел взор на своего приятеля и вскользь полюбопытствовал:
– Что скажешь, Риарен?
Сапфировый дракон задумчиво осмотрел темный зал, заполненный постоянными посетителями, и улыбнулся:
– Эти букашки для меня, словно открытая книга в библиотеке моего отца! Справлюсь!
– Славно! – Шервесс в порыве чувств хлопнул ладонью по рассохшейся от времени деревянной стойке.
Спустя ирну оба мужчины пропали, вызвав слаженный вопль у сидящих в таверне людей.
Яринка вышла на заметенное пушистым снегом крыльцо, щурясь от солнечного света, льющегося с безоблачных небес. На улице властвовал господин Мороз, кусая за щеки и придавая им здоровый румянец. Деревья по всей округе покрылись толстым слоем инея, и теперь их ветки сверкали на солнце, будто драгоценные.
Со стороны деревни слышался шум, ибо, несмотря на лютый мороз, в поселение прибыли торговцы, не так часто забредающие в этот дикий край.
Поправив тяжелый овечий полушубок, Яринка спустилась с крыльца и тут же провалилась по щиколотку в мягкий снежок. Улыбнулась, вспоминая, как в раннем детстве она любила резвиться в сугробах, подбрасывая вверх охапки снега, которые разлетались в воздухе на множество снежинок и стремительно падали вниз, вновь становясь частью единого целого.
Дверь избы распахнулась, и на улицу вышла бабушка Яринки.
– Пойду, да погляжу, – сказала она, – чего нам нынче привезли обозники. Может, тебе хочется чего-то особенного, что твоя душа требует?
– Пряничка медового страсть, как хочется…столичного пряничка, – Яринка мечтательно подняла глаза к голубому небу, невольно прикасаясь к животу, внутри которого согласно пошевелился ее будущий сын.
На Яльское княжество медленно опустилась ночная тьма, наполненная воем метели и свистом ветра в щелях старого дома. Под полом скреблись мыши, тихо вздыхали исхоженные половицы, печка щедро делилась своим теплом, но Яринке отчего-то не спалось этой безлунной ночью.
Тревога прокралась в сердце и теперь травила душу внучки деревенской знахарки, будто яд лесной змеи. В голову лезли всякие страхи, не давая успокоиться и мирно нырнуть в объятия сна, укрывшись колючим шерстяным одеялом.
Яринка тихо ступила на пол, ойкнула и просунула ноги в валенные чуни, накинула на плечи старый вязаный платок, принадлежавший еще Кирее, и неспешно подошла к небольшому окошку, запоздало припоминая, что оно прикрыто снаружи ставнями.
– Чего тебе не спится, внученька? Чай дите балует? – кряхтя, старая травница стала слазить с печи.
– Дите спит, – поведала Яринка, – а вот меня одолевают страхи. Но ты, бабуль, спи, а я прясть сяду. Малышу пригодится