Гражданка. Борис Геннадьевич Цеханович
в смысл вопроса, попутно убирая красноту с экрана.
А в трубке надолго возникла тревожная пауза, а потом резко и, высоко взлетев, прорезался визгливо-возмущённый голос: – Так вы что видите, как я сижу на унитазееее….???? Да как вы смеете…? У нас же это в договоре не прописано……
Я ответно чертыхнулся и засмеялся от дебильной ситуации, прикрыв трубку ладонью, но клиентка услышала мой смех и теперь возмущение перешло в банальную ругань и угрозы, где всё было смешано в кучу и в довершение всего она ненароком отключила связь.
Я ржал, как полковая лошадь на плацу и сквозь смех рассказывал помощнице Марине и та тоже смеялась от души. На наш смех заглянул Виктор Николаевич, но в отличие от нас он не смеялся. И потребовал набрать номер, объяснить неправильность ситуации и извиниться перед женщиной. Пока смех да дело, пока проходила быстрая разборка начальником охраны, клиентка пере поставила сигнализацию. Тревожный, звуковой сигнал умолк и с экрана пропала краснота. А клиентка сама позвонила по телефону.
Я сделал строгие глаза, хотя меня всего распирало от смеха, включил громкую связь и оттуда ПОТЕКЛО…. Давненько я не слышал такого словесного ряда, длинного, непрерывного, сказанного на одном вдохе и выдохе. Потом новый вдох и уже посыпались угрозы и так минуты три… И – ТИШИНА….
– Алло…?! – Уже нормально-озадаченным голосом спросила трубка, после тридцати секунд тишины, в ходе которой я и Марина давились от смеха, а Виктор Николаевич задрал высоко брови в удивление. Наверно в гражданской авиации такие слова говорили очень редко и только в том случае, когда полукилограммовый молоток попадал с размаха по пальцу. – Вы меня слышите?
– Да…, Мария Николаевна…, – я говорил урывками, давя в себе сумасшедший смех, представляя, как хозяйка квартиры, сидя на унитазе со спущенными трусиками, лихорадочно шарила глазами по стенам туалета в попытке разглядеть глазок видеокамеры. – Да…, слышали ВСЁ.
Я уже справился с собой и быстро продолжил, сочиняя на ходу, так как говорить ей что шлейфы сигнализации установлены в каждой комнате и высвечивают на экране строчкой наименование помещения, в которое она заходила, было долго и сложно: – Вы меня совершенно превратно поняли. Я вас лично не видел. А видел ВАС в виде точки на плане вашей квартиры. Всего лишь в виде точки, перемещающейся по квартире…
– Так вы меня не видели…? – И бац, клиентка отключилась.
Я вновь набрал, но уже номер домашнего телефона: – Мария Николаевна, связь пропала. Это вновь я – оперативный дежурный. Вы извините меня, что я не совсем корректно ответил на ваш вопрос….
– Нет…, нет… Это вы меня извините, что много чего лишнего наговорила…, – всё закончилось очень нормально и она уже сама смеялась и рассказывала, как чуть с унитаза не упала, когда услышала мои слова. Виктор Николаевич тоже посмеялся вместе с нами, но сделал внушение. Сделал по-интеллигентски, мягко и тактично…. Хотя можно было и по жёстче.
Но это так – весело и с юмором.
Или другой случай происшедший