Прямое высказывание. Александр Щипков
рынка, тем больше отставание. Контроль за направлением финансовых потоков со стороны стран «центра» позволяет им развиваться, а страны периферии вынуждены их спонсировать. По этой причине «вторичная модернизация», то есть попытка догнать основных экономических игроков обречена на провал независимо от предпринимаемых усилий. Выход – в создании собственной, альтернативной экономической зоны. Китаю это сегодня удается.
– Значит, даже переняв западную систему общества и государства, Россия не сможет это отставание ликвидировать?
– Конечно, не сможет. Так она его только еще больше увеличит. Наглядный пример – современная Украина. Страна должна заимствовать и переосмысливать технологии, но не социальные институты и не культурные особенности. Только приспособив технологии к своим традиционным институтам, она и становится конкурентоспособной, поскольку создает «оригиналы», а не плохие «копии». По нашей оборонке это хорошо видно. А когда-то это происходило и в науке.
– По-вашему выходит, что в либеральной публицистике тема отставания перевернута с ног на голову?
– Именно так. Тема «отставания» – одна из самых мифологизированных. В радикальном варианте она включает в себя дилемму «западничества и славянофильства», а в ультрарадикальном превращается в идеологию Смердякова из романа Достоевского. Смердяков, как мы помним, говорил: «Умная нация должна завоевать глупую». То есть мы должны дать добровольное согласие на колонизацию. При этом свои достоинства – то, что нельзя перенять, а можно только создать самим – отбрасываются. Например, православие начинает «мешать» историческому развитию, как полагает Владимир Познер.
– Нет ли в понимании отставания западниками некоего религиозного оттенка?
– Есть, и очень ощутимый. Ведь для них западные институты – предмет культа, как для туземцев поделки из Европы. Идея догоняющего развития построена на культе этих институтов – чудесных атрибутов земного рая. При этом упускается из виду, что институты – если только они не фиктивны – вырастают из традиции, а традиция-то национальна.
– Где начинается зона сакрального в восприятии этой проблемы?
– Начинается она с отсутствия рациональных объяснений. Вместо них господствует абсолютно магическое отношение к этим самым институтам. Западники считают, что эти институты упали на Европу, как манна небесная, и могут быть воспроизведены где угодно по неким лекалам. Хотя это то же самое, что за сутки родить ребенка, вырастить дерево или изменить черты лица. Не находя желаемого, эта публика злится и заводит песню о нашей якобы неполноценности, цивилизационной, а то и биологической.
– При этом традиционную религию они недолюбливают.
– Это и понятно, ведь традиционный культ мешает культу новому, модернистскому. Точно так же, как он мешал большевистскому культу коммунизма.
Отсюда наряду с русофобией возникает ортофобия, антиправославность