Река жизни. Тамара Пилипцева
всегда приносила дочери кустики с красными или темно-синими ягодками. И видела, с какой радостью та тянула руки к пучку, как загорались глаза девчушки при виде маленького чуда. С утра управившись по хозяйству, пошла с Василисой в лес. Очень не хотела ее брать: мала еще. Да уж очень просилась дочка. Не смогла отказать.
За деревню вышли, мост перешли, лугом прошли и оказались в лесу.
– А вот теперь, дочка, примечай, как мы идем, чтобы не заблудиться, – говорит Анисья. – Оглянись, еще видны крыши изб, а как в лес войдем, тут уж запоминай дорожку.
Василиса, ноги которой еле-еле поспевали за материнскими, загадала, что вон за теми кустиками ягодная поляна появится. Но нет, за кустиками холм вырос. Ага, его обойдем, а там точно ягоды. И опять нет. Вот уже и настоящий лес начался. Анисья впереди идет, в одной руке бидон, в другой – лукошко. Василиса след в след идет, не отстает. Хотя хочется девочке отдохнуть и водицы испить. Терпение закончилось, впору разреветься, но нельзя: мама больше не возьмет с собой. Место началось сухое, с пригорками. Идти легко. Дятел занят своим делом, даже не взглянул на них. Вот барабанит своим носом по дереву, ну точь-в-точь, как барабанщик палочками бьет. Ох и крепкий у него клюв! Как будто прилепился к стволу, наверное, много жуков и личинок под корой. Стук-тук! Стук-тук! Весело у него это получается. К Василисе перелилось его веселье. Уже не отстает от матушки.
А Анисья шла по лесу, как у себя по двору – ей здесь все знакомо. Сейчас будет муравьиная кочка. Вот она. Вот пень, широкий, уже почерневший, на нем можно посидеть, но еще не время. А вот за теми деревьями родник. Там напиться можно.
– Пойдем родниковой водички попьем, – предложила Анисья дочери. Оглянулась девочка, удивленно на мать посмотрела: место уж больно сухое, откуда родничку здесь появиться? А Анисья сделала несколько шагов в сторону валуна и Василису подзывает. Родничок бил тонкой струйкой. Вода в нем была удивительной прозрачности. Девочка руку протянула, чтобы убедиться, действительно это водичка – или так, мерещится. Они подставляли ладони и пили. Вода холодная, аж зубы сводит, но такая вкусная! Василиса облегченно вздохнула. А чуть пониже родника вода скапливалась, образуя маленькое озерцо, размером с тазик, в котором мама муку просеивает. Вода в нем была спокойная, и, заглянув, девочка увидела свое отражение, деревья, облака. Только почему-то все это было опрокинуто.
Присели на поваленное дерево. От быстрой ходьбы онучи в лаптях сбились. Перемотали их, платки завязали потуже. Посидели еще немножко: тихо в лесу, послушали, как птицы поют и продолжили путь по небольшой опушке, где деревья после вырубки не успели еще свои места занять. Зато буйствовали цветы: наполовину желтые, наполовину синие иван-да-марья, белые ромашки, синие колокольчики. Каких только цветов здесь не было! И у каждого девочке хочется остановиться и полюбоваться, да мать торопит.
Лес неожиданно расступился, и предстала их взору ягодная поляна. Тоненькие стебельки черники тянулись вверх, раскинув в стороны зеленые маленькие листочки, а у их основания расположились темно-синие