Спасать или спасаться? Как избавитьcя от желания постоянно опекать других и начать думать о себе. Мелоди Битти
себя и не понимала, как это случилось. Я не понимала, что случилось. Я думала, что схожу с ума. И, думала я, грозя пальцем окружавшим меня людям, это их вина.
Как ни печально, кроме меня никто не понимал, как мне плохо. Мои проблемы были тайной. В отличие от алкоголиков и других обремененных проблемами людей, присутствовавших в моей жизни, я не бесчинствовала направо и налево, рассчитывая, что за мной приберутся другие. На самом деле, рядом с алкоголиками я смотрелась вполне себе неплохо. Я была такой ответственной, такой надежной. Иногда я сама не была уверена, что у меня есть какая-то проблема. Я знала, что несчастна, но не понимала, почему моя жизнь – такая неустроенная.
Побарахтавшись какое-то время в отчаянии, я начала кое-что понимать. До меня дошло: как и многие люди, которые строго судят других, я просто очень долго и мучительно примеряла на себя одежку тех, кого судила. Теперь я понимала этих безумных созависимых. Я стала одной из них.
Постепенно я начала выкарабкиваться из своей черной бездны. На этом пути во мне возник страстный интерес к теме созависимости. Я была консультантом (пусть я больше не работала в этой сфере на полную ставку, но по-прежнему считала себя таковым) и писателем, и консультанту во мне был брошен вызов. Как у «пылающего, кренящегося на борт созависимого» (фраза, позаимствованная у одного члена общества Ал-Анон), нуждавшегося в помощи, у меня тоже были персональные ставки в этой теме. Что происходит с подобными мне людьми? Как это происходит? Почему? И, самое главное, – что созависимым необходимо делать, чтобы им полегчало? И чтобы не становилось хуже.
Я беседовала с консультантами, терапевтами и созависимыми. Я читала все доступные книги по этому предмету и связанным темам. Я перечитывала основы – книги по психотерапии, которые выдержали испытание временем, – ища в них применимые на практике идеи. Я ходила на встречи Ал-Анон, в группу самопомощи, основанную на «Двенадцати Шагах» Анонимных Алкоголиков, но «заточенную» под человека, на которого воздействует пьянство другого человека.
В конечном счете я нашла то, что искала. Я начала видеть, понимать и меняться. Моя жизнь ожила. Вскоре я уже вела группу для созависимых в другом миннеаполисском лечебном центре. Но на этот раз у меня было приблизительное представление о том, что я делаю.
Я по-прежнему считала созависимых враждебными, склонными к контролю и манипуляциям, нечестными и обладающими всеми остальными качествами, которые я приписывала им прежде. Я по-прежнему видела все те особенные искажения личности, которые видела прежде. Но теперь я видела глубже.
Я видела людей, которые были враждебны: они ощущали такую глубокую обиду и боль, что враждебность была их единственной защитой против того, чтобы их снова сокрушили.
Они были такими гневными, потому что любой, кто стерпел бы то, с чем мирились они, был бы таким же гневным.
Они стремились к контролю, потому что все вокруг них и внутри них вышло из-под контроля. Дамба вокруг их жизней и жизней людей,