Алиса вступает в игру. Алина Лис
им перед всеми друзьями и знакомыми. Но мне никогда не пришло бы в голову, что оружию может найтись иное применение, чем стрельба по банкам.
– Что, сезон охоты на гибэдэдэшников уже открыт? Кого собрался подстрелить с утра пораньше?
– Если повезет, то никого. Я правда не шучу – это очень важно. Я бы не стал звонить в такое время…
– Я поняла. Дальше что делать?
– Привези его мне. Через полтора часа я буду на заправке «Агат-нефть» на Ленинградском шоссе за Химками, по левую руку, если ехать из Москвы. Заправка чуть в стороне от дороги, так что постарайся не пропустить.
– Есть, мон женераль. Какие еще будут распоряжения?
– Не ерничай. Все очень серьезно.
– Надеюсь, ты расскажешь мне это «все»?
– Потом.
Короткие гудки в трубке. Такой резкий и невежливый обрыв разговора не в духе Саши. Видно, и правда дело серьезное. Придется ехать.
Учитывая обстоятельства, я считаю, что мне удалось совершить своеобразный гражданский подвиг, собравшись за пятнадцать минут. Не уложенная, не накрашенная, едва причесанная и кое-как одетая, я спустилась в холодные мартовские сумерки, навстречу потрясающей истории, которая полностью изменила мою жизнь.
***
В квартире под многозначительным номером 69 я была буквально пару раз. Эти неуютные и тесные холостяцкие покои на седьмом этаже обычной панельной многоэтажки бывший супруг снял несколько месяцев назад, разругавшись с любовницей.
Вечеринок на новом месте обитания он не устраивал, вопросы с пропитанием и уборкой решал самостоятельно, поэтому номер и расположение дома я помнила весьма приблизительно. Адрес второпях, естественно, не захватила, понадеявшись на свое знание местности. В результате на кружение по дворам и поиски нужного дома было потеряно почти двадцать минут.
Новенький кодовый замок на подъезде стал очередным препятствием. Минут пять я безуспешно пыталась подобрать код. Могла бы долбиться и дольше, не обрати внимания на процарапанные каким-то доброхотом цифры на двери.
Десять минут на вскрытие почтового ящика. Ни ласковые уговоры, ни ковыряние шпилькой в замочной скважине результата не дали, поэтому я, озверев, просто рванула на себя дверцу обеими руками. Ящик жалобно заскрежетал, и я стала счастливым обладателем связки ключей, кипы счетов за телефон и нескольких разноцветных рекламных листовок, обещавших «быстро и эффективно, со 100% гарантией» вернуть ушедшего мужа с помощью «православной белой ведьмы Прасковьи». Содрогнувшись от возникшей в воображении картины возвращения блудного Александра Лаптева в лоно семьи, я отбросила рекламу, как ядовитую змею.
К счастью, поиски пистолета много времени не отняли, он оказался точнехонько там, где и должен был быть по словам Лаптева. Когда я, нервничая и роняя ключи, запирала квартиру, до назначенной встречи оставалось пятнадцать минут.
Естественно, я опоздала. Тут к православной белой ведьме Прасковье не ходи, понятно, что за полтора часа никак не обернуться даже при полном отсутствии