Нью-Йорк 2140. Ким Стэнли Робинсон
поверхностях. На самом деле это был графеновый композит, но такой прозрачный и блестящий, что Владе, как и все остальные, называл его алмазным. Материал был не таким твердым, как алмаз, зато более упругим и наносился как спрей. Вообще новые композиты просто удивительны с точки зрения силы, упругости, массы и всего того, чего можно желать от строительных материалов. Они сделали подводную жизнь реальностью.
Пол немного бугристый, чтобы удобнее ходить; стены, более гладкие и шлифованные, напоминали матовый алюминий и снижали яркость отраженного света. Поэтому поверхности не ослепляли, а просто блестели – так, будто все отсырело и искрилось росой. Для Владе этого оказалось достаточно, чтобы впасть в беспокойство, пусть такое здесь можно было наблюдать всегда.
Требовалось найти место протечки. Здание действительно сообщило о первом признаке сырости – он сумел обнаружить ее только с помощью своего датчика влажности. Мокрое пятно нашлось в дальнем углу, где сходились северная и восточная стены и пол. Это было странно, потому что в таких местах слой покрытия был толще обычного. Тем не менее датчик сработал именно там. Он сел на прохладный бугристый пол, провел по нему рукой. Точно, сырой. Понюхал – ничего не ощутил. Снял с пояса фонарик, направил его на угол. Пришлось поводить головой, чтобы наилучшим образом сфокусировать свои немолодые глаза, и все-таки увидел: трещина. Микротрещина.
Но это не противоречило логике. Он достал из кармана линзу, наклонился и, выставив фонарик под углом, поводил линзой перед ним. В углу виднелся крупный размытый сгусток алмазного спрея. Трещина, это точно. Вода собиралась в ней до тех пор, пока поверхностное натяжение не вынуждало ее скатываться на пол, точно так же, как это происходило бы и с бо́льшим объемом. Но, черт, отверстие выглядело так, будто его просверлили!
Он протер угол и сделал с помощью браслета его макрофото. Трещина действительно выглядела круглой – точнее, было даже два круглых отверстия, и вода собиралась в них полусферами, как кровь в паре булавочных уколов. Как чистая кровь.
– Черт!
Он снова протер угол, затем капнул туда герметик. Позже он собирался сделать там что-нибудь более существенное, например нанести толстый слой спрея, но пока и этого должно было хватить.
– Владе, – проговорила Мет ему в наушник, – требуется помощь. Вода в среднем подвале, юго-западный угол, комната Б-104.
– Сколько?
– Первое обнаружение влаги. Скорость притока не определена.
Он поспешил вверх по широкой лестнице, а потом к комнате 104, с трудом ступая – ходить мешало больное левое колено. На этом этаже комнаты были меньше, чем этажом ниже. Возле стен здесь было так же пусто, а посередине штабелями стояли ящики, которые он расставлял сам. Пол выполнен из обычного цемента, стены, как и в подвале ниже, покрыты спреем. На этом уровне все здание снаружи находилось в воде даже при отливе, равно как и этажом выше, который когда-то был цокольным. Этаж над ним пребывал в приливно-отливной зоне. Прямо сейчас был прилив, значит, в любых подводных