Трофей императора. Алина Углицкая

      Валенсия даже не представляла, что теперь делать. Бал Невест был назначен на вечер. По традиции, он должен начаться с заходом солнца и продлиться до утренней зари.

      Оставалось не так много времени, чтобы принять правильное решение.

      С одной стороны, она должна быть горда, что император выбрал ее. Самую младшую и, чего уж греха таить, самую неудачную из шести принцесс. Он мог выбрать Лидию – надменную гордячку с осанкой истинной королевы. Или Сильвию – любительницу драгоценностей и мехов. Или умницу Дельфину. Даже Даная и Флора были куда лучше нее.

      Почему же он выбрал ее?

      В чем здесь подвох?

      Он не может не видеть ее ущербности. Зачем ему такая жена?

      Но в одном правитель Ламаррии прав. Он здесь Закон. Да, именно так, с большой буквы.

      Когда он ушел, оставив ее стоять с глухо бьющимся сердцем и искусанными губами, появилась Амина. Сопровождавшие ее ньорды втащили в комнату вещи принцессы. Камеристка целый час восторгалась роскошью новых покоев, пока Валенсия на нее не прикрикнула. Та замолчала, но продолжала обиженно пыхтеть, разбирая баулы и развешивая в гардеробной туалеты венценосной хозяйки.

      Несколько раз Валенсия выглядывала за дверь. Но каждый раз натыкалась на угрюмые и нелюдимые лица охраны.

      Потом подали ужин. Его принес хмурый ньорд. Молча поставил на стол и, не глядя по сторонам, так же молча ушел.

      Ленси без всякого желания ковырялась в тарелке. Кормили в Ирригене неплохо, местный повар и впрямь был кудесник, но вся эта дурацкая ситуация напрочь отбила у девушки аппетит.

      – Пора, – пробормотала она, когда гонг за окном возвестил о вечерней страже.

      Отставив тарелку, Валенсия поднялась.

      Платье, сшитое специально для этого случая умелыми руками этрурских мастериц, уже ждало ее в гардеробной. Расправленное и тщательно отутюженное, жемчужного цвета с тонким, как паутинка, кружевом из серебряных нитей. Оно казалось достаточно скромным и элегантным, ведь младшей принцессе было всего восемнадцать, и ей не следовало привлекать взгляды мужчин.

      Переодевшись, принцесса вернулась к туалетному столику. Зеркало отразило ее лицо, которое после всего, что случилось, казалось бледнее обычного.

      – Может, добавим немного румянца? – предложила Амина, скептично оглядывая свою госпожу.

      – К Халлу румянец, – буркнула Ленси. – У меня нет ни малейшего желания выглядеть лучше, чем я есть.

      Как нет ни малейшего желания участвовать в этом фарсе, который задумал император Ламаррии.

      – Как пожелаете, Ваше Высочество.

      Камеристка заканчивала украшать жемчугом ее высокий шиньон, как в дверь кротко постучали.

      Девушки переглянулись.

      – Иди, – кивнула Валенсия, – узнай, что им нужно.

      Через минуту она услышала возмущенный голос Амины и, не выдержав, оглянулась.

      На