Два разума. Анатолий Евгеньевич Половинкин
процесс? А что если он остановится или вовсе пойдет вспять?
Ёл указал на механика Вента.
– Посмотрите на него. Вот живой пример омолаживания. Венту уже восемьдесят лет, но кто-нибудь может дать ему больше тридцати, а?
Экипаж невольно принялся разглядывать механика. Тот в смущении опустил взор. Нет, этому человеку никак нельзя было дать восемьдесят лет. Глядя на него, любой мог сказать, что перед ним находится весьма крепкий, здоровый молодой человек.
– Ну? – настаивал Ёл. – Вы сами видите результат. Вот вам ответ на ваши вопросы. Вакцина от старости не миф, она реальность.
– Нам все равно неизвестно, сколько это может продолжаться, – сказал Элг. – Может быть, вакцина продлит жизнь человеку всего лишь до двухсот лет, или до трехсот. Это не значит, что человек сможет прожить десять тысяч лет и более. Бессмертие – это всего лишь теория, надежда. У нас нет шансов дожить до конца нашего эксперимента. Мы не увидим его результатов. Возможно, наши потомки и увидят, чем все это кончится, но будет ли это им интересно? Вполне возможно, что они захотят переделать эту планету по своим, недоступным нам меркам.
Ёл погрузился в задумчивость. Слова Элга насторожили его. Он искоса поглядывал на Вента, и машинально потирал подбородок.
– А если это все правда, – подал голос Рэйк. – Если у жителей нашей планеты появился шанс стать бессмертными, вы понимаете, что это значит? Это означает, что нашу цивилизацию ждет настоящее потрясение. Вы представляете себе, что будет, если никто из людей не будет больше стареть?
– Да, – кивнул Элг. – Изобрети подобное средство раньше на несколько веков, сколько великих людей, сколько гениев было бы еще живо.
– Я не о том, – махнул рукой Рэйк. – Выдержит ли наша цивилизация бессмертие? А как же быть с перенаселением? Постоянно будут рождаться новые люди, а старые не будут умирать. Где будет размещаться население?
– Да, – подтвердил врач. – Это может оказаться серьезной проблемой. Придется либо запретить рожать детей, либо искать новые миры для их заселения.
– Но такие миры найти практически невозможно, – сказал Герг. – Мы находимся на единственной подходящей планете, да и на той не существует жизни. По-моему, наша цивилизация находится на грани тупика.
– Нет, – затряс головой Ёл. – Я не верю в то, что не существует выхода. Должен же кто-то придумать его.
В ответ Элг лишь пожал плечами.
– И потом, даже если мы сами и не доживем до результатов, это все равно не означает, что наше дело бессмысленно. Наши предки создавали цивилизацию, они умирали ради того, чтобы жили их потомки. Для чего они это делали, они же прекрасно знали, что не доживут до результатов, не увидят плоды своих трудов? Выходит, они все это делали зря?
Ёл оглядел присутствующих. Некоторые кивали в знак согласия, у других на лицах было сомнение.
– Возможно, нашу миссию оценят наши потомки, – продолжал Ёл. – А даже если и нет, мы все равно создадим жизнь на этой планете. Возможно, появятся такие же люди, как и мы. Мы создадим наших