Чаролом. Чарлтон Блейк
континента должны жить свободно. Однако ты – неодемон, а не демон.
Ответа не последовало.
– Уж не хочешь ли ты сказать, богиня, что пересекла великий океан? Что ты – демон Древнего континента?
Вновь нет ответа.
– Ты блефуешь, – уверенно сказал Никодимус, хотя в сердце у него шевельнулся ужас. – Не думаешь же ты, что после тридцати лет ожидания Разобщения я поверю, что бог страха Лос послал сюда демонессу «краду-у-богатых-отдаю-бедным»?
– Никто не верит в грядущее Разобщение. Даже твоя дочь.
– Что-что?
– Послушай меня. В действительности я – божественная совокупность трёх богинь, одна из которых довольно стара. Мои ипостаси весьма сложны. Ты предложил мне воровство на законных основаниях и неподчинение Святому Регенту. Но сможешь ли ты предложить то, что удовлетворит ипостаси всех троих из нас?
– Если только ваши желания не включают всякую дрянь, вроде человеческой боли и жертвоприношений.
– Нет-нет, никакого варварства.
– Тогда я смогу ввести тебя в пантеон.
– Тогда… мы поговорим об этом.
Никодимус ощутил за спиной шевеление.
– Вытяни руки. Я обрежу верёвку.
Он послушно вытянул. Веревка ослабла, и Никодимус свалился с полуфутовый высоты, приземлился на руки, легко перекатился. Было немного странно вновь принять нормальное положение после того, как долго провисел вверх ногами. Кровь отлила от головы, он почувствовал, что мысли прояснились.
С благодарностью повернулся к Речной Воровке и увидел гибкую женскую фигурку, закутанную в белую ткань, трепетавшую вокруг шести изящных ручек: по паре от каждой богини, слившихся в божественную совокупность. Он вспомнил другую речную богиню, с которой был знаком когда-то давным-давно.
В каждой из шести рук Речная Воровка держала по ножу: узкий кортик, метательный кинжал, волнистый крис и так далее. Её силуэт обрамляла голубовато-зелёная аура. Никодимус уже собирался вежливо поклониться неодемону, которого надеялся завербовать, но увидел её лицо и окаменел.
Во второй раз за ночь он потерял ощущение смысла в происходящем. Лицо неодемона наполнило его душу смятением и ужасом. В голове бился один-единственный нелепый вопрос. Не отдавая себе отчёта в том, что делает, Никодимус спросил:
– Богиня, почему у тебя лицо моей дочери?
Глава 6
Стоя на центральной палубе катамарана, Леандра рассматривала широкую глыбу известняка, которой, собственно, и был остров Скважина.
Округлая, в милю диаметром, Скважина со стороны выглядела такой же, как и все прочие Стоячие острова. Однако ветер и вода прогрызли в центре Скважины просторную бухту, словно бы окружённую крепостной стеной, куда попасть можно было только с юга, через узкий пролом в известняке. Во время прилива пролом был просто трещиной в камне. В отлив же открывался туннель тридцати футов шириной и пятидесяти длиной, ведший в Затон Скважины. Во время отлива опытные мореходы могли провести в Затон даже пятидесятифутовый военный катамаран. Именно это и сделала команда Леандры, повинуясь