Чаролом. Чарлтон Блейк
туда один. Иначе больше мы не увидимся. Ясно?
– Разумеется. Кстати, не хотите немного рассказать о себе? – спросил он, но, увидев её непроницаемое лицо, быстро добавил: – Не обязательно называть имя или место службы, а хотя бы…
– Если вы узнаете, кто я, мне придётся почти сразу же отправить вас в акульи желудки. Я сказала «почти сразу», потому что сперва вам придётся познакомиться с акульими зубами. А ведь этого не хочется никому из нас.
– И никто из нас этого делать не собирается.
– Прекрасно. Вернёмся к вашему богозаклинанию, – она жестом подозвала телохранителя.
Дрюн мигом поставил перед контрабандистом две небольших шкатулки и открыл их. Первая была заполнена неровными осколками нефрита и шариками опиума. Во второй лежали лорнские металлические пластины и дральские лакированные дощечки, нашпигованные магическими формулами чёрного рынка.
Мужчина переворошил нефрит, потом положил ладонь на сталь и дерево. Видимо, он чувствовал магические тексты. Только чарослов с синестезией был способен на подобное. Кто же он? Волшебник-одиночка? А может, пиромант?
– Отлично, – контрабандист вновь потянулся за своим гримуаром.
– Заклинание с вашей головы, – холодно напомнила Леандра.
– Они совершенно идентичны, вплоть до последнего завитка рун.
Она отрицательно качнула головой.
– Да как я вам его продам-то? Его же нельзя снять.
– Мой телохранитель вам поможет.
Контрабандист покосился на лицо Дрюна. Точнее, на лицо юного Дрюнарсона: смуглая кожа, орлиный нос, густые кудри и редкая бородка. Одет он был теперь в чёрный лангот и чешуйчатый доспех, оставлявший напоказ четыре его мускулистые ручищи. В общем, юная иксонская божественная совокупность до кончиков ногтей.
– Ладно, – мужчина обернулся к Леандре. – Однако прежде чем расстаться с повязкой, должен признаться в маскараде. Я не человек Лотоса.
– Вы поразили меня до глубины души, – невозмутимо ответила Леандра и подалась вперёд. – Что чувствует большинство ваших будущих «я» через час?
– Одни довольны, другие… взволнованы, некоторые даже слишком.
– Ну, вам ещё предстоит провезти свою оплату контрабандой в город или хотя бы вывезти из залива.
Помедлив, мужчина снял повязку. На его лбу багровели строчки. Леандра плоховато знала алый язык, но в наследство от матери ей досталась способность различать божественный текст.
Потом она заметила, что волосы контрабандиста заплетены в серебристые дреды.
– Вы – триллинонец, – сказала она.
Мужчина выглядел до боли знакомым. Они прежде встречались? Нет, это невозможно. И всё же… Ощущение не отпускало.
Дрюн возложил обе верхние руки на затылок контрабандиста. Сияющие письмена отклеились ото лба. Держа строчки на весу, точно ожерелье, Дрюн подошёл к Леандре. Та сняла платок. Нижние руки Дрюна уже лежали на её плечах, правые он поднёс к ушам Леандры. Алый промельк – и… Она ничего не почувствовала.
– А