Где властвует любовь. Джулия Куин
не имеет титула и вряд ли обзаведется им когда-либо (он седьмой в списке претендентов на титул виконта Бриджертона, следуя за двумя сыновьями нынешнего виконта, старшим братом Бенедиктом и его тремя сыновьями), он тем не менее считается завидной партией, благодаря своему состоянию, внешности, атлетической фигуре и, более всего, редкому обаянию. Сложно, однако, предсказать, обретет ли он супружеское блаженство в нынешнем сезоне. Хотя в свои тридцать три года мистер Бриджертон вполне достиг брачного возраста, он никогда не выказывал интереса ни к одной девице надлежащего происхождения и, что еще более усложняет дело, имеет чудовищную привычку внезапно покидать Лондон, отправляясь в экзотические страны.
– Ты только послушай! – взвизгнула миссис Порция Федерингтон. – Колин Бриджертон вернулся!
Пенелопа подняла глаза от вышивания. Ее мать сидела в кресле, вцепившись в «Светские новости» так, как сама Пенелопа могла бы вцепиться, скажем, в веревку, свисая с обрыва.
– Знаю, – отозвалась она.
Порция нахмурилась. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь узнавал последние новости раньше ее.
– Откуда? Я велела Брайерли откладывать газету для меня и не позволять никому…
– Я не читала газету, – перебила ее Пенелопа, не дожидаясь, пока мать набросится на несчастного дворецкого. – Мне сказала Фелисити. Еще вчера. А ей сказала Гиацинта.
– Твоя сестра проводит слишком много времени у Бриджертонов, – произнесла Порция многозначительным тоном.
– Как и я, – заметила Пенелопа, гадая, что та имеет в виду.
Порция задумчиво постучала пальцами по подбородку.
– Колин Бриджертон в том возрасте, когда пора подумать о браке.
Пенелопа с недоумением посмотрела на мать:
– Колин Бриджертон никогда не женится на Фелисити!
Порция пожала плечами:
– И более невероятные вещи случались.
– Что-то я не замечала, – пробормотала Пенелопа.
– Женился же Энтони Бриджертон на Кейт Шеффилд, а ведь она была еще менее популярна, чем ты, – проговорила Порция Федерингтон, видимо, полагая, что польстила своей дочери, сказав, что та была не самой непопулярной девушкой сезона.
Пенелопа поджала губы. Комплименты ее матери имели обыкновение жалить, как осы.
– Не подумай, что я тебя в чем-то упрекаю, – продолжила Порция, изобразив сочувствие. – Честно говоря, я даже рада, что ты осталась старой девой. У меня никого нет в целом мире, кроме дочерей, и утешительно сознавать, что одна из них будет заботиться обо мне в преклонном возрасте.
Представив себе будущее, нарисованное матерью, Пенелопа ощутила непреодолимый порыв сбежать из дому и выйти замуж за трубочиста. Хотя Пенелопа давно смирилась с участью старой девы, почему-то она всегда полагала, что будет жить в своем собственном уютном коттедже, возможно, у моря.
Но в последнее время Порция стала поговаривать о своей старости и о том,