Иван Грозный. Народное воззрение на деятельность Иоанна Грозного. И.П. Сенигов
до наших дней неизменною.
Рассматривая общее содержание народной поэзии до Иоанна Грозного, нельзя не заметить следующих двух особенностей.
Прежде всего обращает на себя внимание бедность содержания как былин, так и исторических песен до половины XVI-ro века: отсутствие даже намека на походы первых князей на Царьград, на военные подвиги как известного князя богатыря Святослава, так и других древнерусских князей, затем отсутствие упоминания о княжеских междоусобиях, о внешней и внутренней деятельности Московских государей, об их победах над татарами, о собирании русской земли.
Причем, если не считать двух-трех песней о князе Романе Дмитриевиче[2], а также неясного намека на деятельность Юрия Долгорукого в духовном стихе о Георгии Победоносце[3], то единственным древнерусским князем, обратившим на себя внимание народа, является Владимир Св.
Известный наш исследователь народной поэзии Г.Вейнберг полагает, что «пробел, существующий в исторической поэзии до Ивана Грозного, образован не отсутствием песен, а утратою их или еще не совершившимся открытием[4]. Не могу согласиться с этим мнением нашего многоуважаемого ученого, так как причину бедности содержания наших былин, как мне кажется, надо искать не в случайной потере или в недостаточно усердном искании былин, воспевающих подвиги древнерусских князей, предшественников и преемников Владимира Св., а в той точке зрения, с которой народ смотрел и смотрит на деятельность своих излюбленных князей и государей.
История русского народа свидетельствует, что мы, русские, подобно некоторым другим народам славянского племени, никогда не отличались особенною любовью к военным подвигам и предпочитали нередко потом (то есть, мирным трудом, путем колонизации) приобретать то, что другие народы (например, Римляне) добывали кровью (то есть, войною). Почти всегда для нас, русских, война являлась не целью, а лишь средством для достижения той или иной другой цели. Поэтому-то, русский народ не мог уважать и воспевать подвиги тех древнерусских князей, которые заботились не столько о развитии мирных занятий, земледелия, торговли и всякого рода промыслов, сколько о завоеваниях иных земель и приобретении военной добычи. Князь богатырь Святослав, мечтающий о завоевании Болгарии и об устройстве столицы на берегах Дуная, но в то же время покидающий на произвол судьбы свое государство, главный город которого Киев едва не погиб в борьбе с Печенегами, – такой князь богатырь не удостаивается внимания народа: наши былины, как печатные, так и рукописные, упорно молчат о деятельности этого князя. Также молчанием обходят народные поэтические предания деятельность других воинственных древнерусских князей, державшихся политики захвата и насилий, типичного представителя которых Игоря Рюриковича народное предание, встречающееся в наших летописях, уподобляет волку, способному погубить все стадо овец, если его не убить вовремя (в летописи
Песни, собранные П.Н.Рыбниковым, ч. I, стр. 422–443.
Песни, собранные П.В.Киреевским, вып. I.
П.И.Вейнберг, Русские народные песни об Иване Васильевиче Грозном, стр. 5 и 6.