Истопник. Александр Куприянов
НКВД СССР”».
И сразу какое-то странное чувство охватывает нас.
Гордость перемешивается с тревогой.
Возникает нарезка кадров.
Мы видим, как загораются костры вдоль магистрали.
Пахнет гарью, тяжелой хвоей, лают сторожевые псы и слышна лагерная брань. Сержант-контролер в белом полушубке открывает ворота. Они покрыты инеем и тоскливо скрипят на ветру. Еще раннее утро и потому темно. Крупные звезды на небе. Луч прожектора с вышки освещает ворота. Над верхней балкой, примотанный колючей проволокой, висит замерзший зэк. Он в полосатой телогрейке. В натуре – жмур.
В ногах у него фанерка с надписью «Так ему и надо!»
Неудачно ушел в побег. Замерз на берегу эвенкийской речки Аваха.
Что по-русски значит Чёрт. Еще не знакомая нам речка. Она бьется, как в клетке, в каменном ущелье у Дуссе-Алиньского тоннеля.
Тело беглеца на жердине принесли в лагерь.
Руки-ноги связаны, продета палка.
Так носят добытого оленя охотники.
И в назидание примотали над воротами.
До весны и провисел. Пока не пошел тленом.
Так ему и надо…
Эх-эх!
Костя вздыхает, вороша в печке лучину вперемежку с берестой. Огонь лижет лучину, береста потрескивает и скручивается в огненные колечки. Мы видим руки Кости Яркова, он греет их у огня. На левой ладони, между большим и указательным пальцем, прямо в ложбинке, татуировка: Сталина.
Нет, не Сталин, а именно Сталина. Женское имя.
Хотя понятно, в честь кого Сталинами называли в те времена девчонок.
У Кости на заимке хорошая печка-буржуйка. Тяжелая. Она сварена из листовой стали, обложена круглыми валунами.
Гольцов и каменных осыпей здесь куда тебе с добром! А на трубе задвижка.
Зимовуха не выстудится.
Ведь обычно тепло улетает за пару часов из охотничьей заимки.
Печку Косте оставили военные дядьки. То ли изыскатели, то ли маркшейдеры. Они готовили Дуссе-Алиньский тоннель к консервации.
Уже какой по счету!
Начальник партии, капитан, сказал тогда Косте:
– В тепле будешь… Правда, тоннель такой буржуйкой не протопишь. Тебе придется разводить два костра, у западного и восточного порталов. Появится тяга, теплый воздух пойдет в тоннель. Даст бог, не зарастет льдом!
Предсказание капитана не сбудется. К началу 70-х тоннель полностью зарастет льдом. Солдатики железнодорожных войск совершат подвиг – очистят тоннель. 33 тысячи кубометров льда!
Но это когда еще будет!
А пока…
Пока Костя Ярков работает истопником Дуссе-Алиньского тоннеля. Рано утром он разводит костер у восточного портала. Хворост, береста, бревна-швырок заготовлены с лета. Потом топает по шпалам – один километр восемьсот пятьдесят два метра. Такая, по документам, длина тоннеля. И на портале западном, в сторону Солоней и Ургала, а если смотреть по карте еще выше, то в сторону Нимана и Йорика, разводит второй костер.
Йорик – горный ручей за Ердаком и Усть-Ниманом. По трассе от Чегдомына на Софийск. Есть Малый Йорик. И