Истопник. Александр Куприянов
они возникают на тяжелом бархате занавеса сцены.
Бархат темно-бордового цвета.
Ибо Я милости хочу, а не жертвы <…> более, нежели всесожжений.
…если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы, то не осудили бы невиновных.
Горькую обновушку
Другу шила я.
Любит, любит кровушку
Русская земля.
Песни в фильме исполняют группы: «Ленинград» (солист Шнур), «Ногу свело» (солист Покровский), «Би-2» (солист Лева Би-2), «Любэ» (солист Расторгуев); солисты: Иосиф Кобзон, Александр Городницкий, Елена Ваенга, Гарик Сукачев, Александр Малинин и Диана Арбенина. Играет Большой симфонический оркестр. Партию скрипки, дуэтом с Анастасией Кауфман, на празднике первого поезда, исполняет девочка-скрипачка Лея Чжу, мировая звезда. Аранжировка Ванессы Мэй – ария Каварадосси из оперы Пуччини «Тоска». Композитору фильма предстоит, взяв за основу музыкальную тему арии, написать «Марш энкаведов».
Мы также надеемся и на то, что будущий режиссер фильма очень точно подберет актеров для исполнения как главных ролей, так и персонажей второго плана. Да и артистов массовок тоже. Сегодня в отечественном кино, в так называемых сериалах, которые собирают высокие рейтинги на телевидении, существует прием сборки фильма, как строительной конструкции. Чаще всего наивной. Почти детской. Подлинность фигур и характеров заменяется клише и штампами. Герои сериалов, в исполнении молодых и, безусловно, талантливых актеров, неубедительны. Осознание советского времени в таких фильмах как раз и можно сравнивать с конструктором «ЛЕГО». Шевиотовые (обязательно!) гимнастерки офицеров. Все герои с упрямо сдвинутыми бровями, у них смоляные чубы. Или непокорные вихры. Красные ромбы на рукавах гимнастерок, хромовые сапоги. Наган в кобуре – пупырчатая кожа желтого цвета. Как будто в жизни кобуру шили только из свиной кожи. Видимо, оператору просто потребовалось желтое пятно в кадре. Барышни обязательно в крепдешиновых платьях и в туфельках на низком каблучке, белые носочки.
Такие же белые воротнички, под горло.
Иногда вязаные. Прически с каким-то воланами на голове.
Честно говоря, даже сомневаешься: не водевиль ли снимали?
Часто – вуали на шляпках.
Черный воронок – машина такая; старый партиец – верный Ленину большевик, с седыми патлами на голове, распадающимися на пряди. Как у Максима Горького. Громоздкий сейф, в котором хранятся «дела». В них неопровержимые доказательства и самооговоры. А поверх папок – наган… Графин на столе под зеленым сукном. Граненый стакан. Лампа с абажуром. Ее свет будут направлять в глаза допрашиваемых.
У молодого поколения нет подлинной картины Сталинской эпохи.
Только набившие оскомину штампы.
Надеюсь, сегодня вы прикоснетесь к правде.
За кадром продолжает звучать песня. Может, это «Можжевеловый куст»