Бог Лезвий. Джо Р. Лансдейл
глазками, что раздевали не то что до наготы – до костей.
Она молилась, чтобы Джимми выдворил эту парочку, но он не хотел.
Вернее, поначалу ей казалось, что не хотел, – со временем Анджела поняла, что, как и она сама, он их побаивается. Его «дружба» с этими типами строилась на банальном, подавляющем волю страхе.
Вскорости явилась третья неурядица, и имя ей было Брайан Блэквуд.
С появлением Брайана зарядил настоящий шквал невзгод.
И вот теперь она здесь. С Брайаном и двумя его чокнутыми дружками, где-то в лесу, на малом привале перед…
Ей не хотелось думать о том, что последует далее. Они с Джимми уже насмотрелись на их выходки. На то, как эти ребята хладнокровно убивали людей. На то, как…
Ну нет. Вспоминать тот случай заново она не будет. Выше ее сил.
Но она все равно вспомнила. Шоколадные батончики и газировка – все, чем она питалась последнее время, – превратились в желчь в ее желудке, и она ощутила приступ дурноты. Подавшись вперед, она блеванула.
Когда нутро опустело – а произошло это вечность спустя, – спазмы улеглись.
Пресвятая Дева, есть ли из этого выход?
Они с Джимми застряли в каком-то кошмарном сне.
Анджела застегнула штаны, поправила блузку.
И что они, ради всего святого, собираются делать? Выход должен быть – какой-то другой, кроме того, что предложил им Брайан.
Она оглянулась на машину. Бледное лицо Блэквуда маячило яснее ясного.
Ни Джимми, ни остальных не было видно – тьма в салоне царила такая, что ложкой мешать не зазорно. А Брайан виднелся так же отчетливо, как полная луна в ясную летнюю ночь. И с каждой вспышкой молнии его лик казался все более нереальным, фальшивым – будто на нем красовалась резиновая маска.
Анджела подумала о побеге. Нет, если она так поступит, они сполна отыграются на Джимми. Ей придется вернуться.
Раздвинув мокрый кустарник, она пошла обратно к машине, всю дорогу не спуская глаз с лица Брайана.
Господи, ну и жутко он выглядит – лицо бледное как снег и светлое как фонарь в ночи.
30 октября, 02:14
Демоны вернулись. Оседлав черные вихри, кошмарные всадники неслись на нее сквозь пелену болезненных воспоминаний. Их лица багровели от шрамов, глаза болтались на голых нервах, колотясь о серовато-зеленые щеки.
Бекки проснулась вся в поту – капли градом катились с лица и груди, между ног все тоже было мокро. Ночная рубашка облепила ее мокрой тряпицей. Волосы превратились в отсыревшее гнездо.
Она высвободилась из-под покрывал, стараясь не разбудить Монти. Тот дрых словно обколотое лидокаином дерево – этой его способности она искренне завидовала. Спрятав лицо в ладонях, Бекки уселась на край кровати, жалея, что поблизости нет сигарет.
Через некоторое время она встала и прошла в темную гостиную. Подойдя к окну, раздвинула занавески и стала смотреть на озеро.
Ливень иссяк, оставив после себя блеск росы. Над озером простерлась благостная тишь, украшенная