Сказки ПРО. Вадим Федоров

      Болеть – это всегда плохо. А зимой болеть – последнее дело. И так-то холодно, а тут ещё из носа течёт, и настроение противное.

      Илья сидел в толстом свитере за столом и смотрел в окно. Вообще-то он должен был лежать в постели и пить чай, но контролировать, как Илюша болеет, было некому. Родители ушли на работу, а бабушка была в больнице, у неё своих болезней хватало и без илюхиных.

      Нет, сначала он, как и обещал, валялся в кровати, читал книжку и сморкался в платок. Но потом насморк закончился, и книжка тоже. Илья смотрел некоторое время в потолок и решил попить чай с малиновым вареньем. Он оделся, натянул на себя папин свитер, чтобы пропотеть. Налил чай, наложил варенье в блюдце, сел за стол и стал смотреть в окно, ожидая, пока чай остынет.

      За окном красовался зимний город. С крыш свисали сосульки и языки снега. Деревья тоже были в снегу. А внизу по серым тротуарам спешили по своим делам люди: кто на работу, кто домой. Напротив окна висели провода, на которых в несколько рядов сидели воробьи и смотрели на Илью. Или ему казалось, что смотрели.

      Илья подвинул к себе кружку с чаем и блюдце с вареньем. Попробовал чай: горячий, но пить уже можно не обжигаясь. Илья зачерпнул ложкой варенье и положил его в рот. Посмотрел в окно. Воробьёв на проводах уже не было. Они носились между деревьев и столбов, шарахаясь из стороны в сторону живым облаком.

      – Дерутся что ли, – пробормотал Илья, проглотив чай с вареньем.

      В животе стало тепло. И болевшее до этого горло успокоилось.

      И тут Илья увидел, что воробьи гоняют какую-то жёлтую птицу.

      «Синица», – догадался Илья.

      Она по размерам была раза в полтора-два больше любого из воробьёв, но те нападали стаей, и синичке приходилось несладко.

      – Нечестно! – закричал Илья, вскочив со стула и чуть не пролив остывающий чай. – Группой на одного – это нечестно.

      Синичка, словно услышав крики мальчика, внезапно увернулась от нападавших, сделав крутой вираж, и приземлилась на карнизе окна Ильи.

      Перья у неё были растрёпаны, жёлтое маленькое тело дрожало то ли от холода, то ли от страха, а взгляд маленьких глаз-бусинок казался загнанным.

      Воробьи внезапно успокоились и вновь расселись на проводах напротив окна Ильи.

      Синичка обернулась, постучала клювом в стекло. Воробьи все так же сидели на проводах и смотрели на окно. Они даже не чирикали. Это было необычно и странно.

      Илье было запрещено открывать окно. Шестой этаж. Родители строго-настрого запретили даже дотрагиваться до оконных ручек. Но за стеклом дрожала синичка.

      – Я только открою немного и тут же закрою, – сказал сам себе Илья. – На десять сантиметров. Только чтобы птицу впустить. Выглядывать и свешиваться с подоконника не буду. Я же не маленький какой-нибудь.

      Илья залез на стул, повернул ручку, и окно открылось. От сквозняка створка отворилась резко и не на 10 сантиметров, а чуть ли не на целый метр. Илья пошатнулся, но удержался. Присел и захлопнул коварное окно. Повернул ручку.

      Выглянул на улицу. На карнизе никого не было. Лишь напротив сидели воробьи и смотрела на окно.

      Илья оглянулся. Синичка сидела на краешке стола и как ни в чём не бывало чистила перья.

      – Шустрая, – похвалил её Илья, – быстро залетела.

      – Спасибо за комплимент, – ответила синичка, – и спасибо, что спас от воробьёв.

      – Пожалуйста, – ответил Илья на автомате, и вдруг спохватился. – Стоп. Я с птицей разговариваю? Этого не может быть. У меня, наверное, температура поднялась.

      – Болеешь? – поинтересовалась синичка.

      – Грипп, – ответил Илья. – Вот, вареньем лечусь и горячим чаем.

      – При гриппе не бывает галлюцинаций, – авторитетно заявила синичка, – только температура и головная боль.

      – А почему ты тогда разговариваешь со мной? – удивился Илья. – Если мне это не мерещится, это значит ты умеешь разговаривать на человеческом языке. Разве такое бывает?

      – Бывает, – синичка приблизилась к блюдцу и попробовала варенье. – Я раньше была человеком, девочкой. А сейчас вот синичкой стала. А варенье у тебя отличное.

      – Бабушка делала, – пробормотал ошарашенный Илья. – А как же ты в синицу-то превратилась?

      – А вот так, – синичка ещё раз клюнула бабушкиного варенья. – Погляди в окно. Что ты там видишь?

      Илья посмотрел сквозь прозрачное