Грани восприятия. Алина Весенняя
заорал я что есть мочи.
– Сыночек, сыночек, все хорошо, это твоя бабушка, – мама испуганно гладила меня по голове и пыталась успокоить.
Бабуля так и застыла в дверном проеме с отвисшей челюстью. Она никак не ожидала такого «теплого» приема. Хотя почему же? Были времена, когда ее дочь вела себя так же. Если ей что-то не нравилось, она просто кричала.
Я понемногу успокоился, мама прикрыла дверь, бабуля, схватившись за сердце, присела на кушетку. Это был первый и последний раз, когда она меня поцеловала.
Уклад нашей жизни поменялся. Мама уходила на работу, а мы с бабушкой оставались дома. Три раза в неделю приходила добрая тетя, детский психиатр, играла со мной и ненавязчиво корректировала поведение.
Всем игрушкам я предпочитал общество кошки. Мы без слов понимали друг друга. Но этого было недостаточно. Я должен был полюбить обычные детские игры: кубики, книжки-раскраски, веселые пазлы, плюшевые игрушки.
С игрушками было хуже всего. Эти медвежата и зайцы казались мне ужасно безобразными, а их улыбки – зловеще-притворными. В это время я стал видеть первые сны. Они, конечно же, были цветными и страшными. В ночных кошмарах медвежата и зайцы обступали меня со всех сторон, скалились человеческими ртами и выпученными глазами заглядывали в лицо. Я, сжав кулаки, что есть мочи колотил по их мягким головам, и мои руки вязли в цветном плюше. Я часто просыпался на полу со сжатыми кулаками, а рядом валялся очередной распотрошенный заяц.
Однажды я рассказал маме о странных снах.
– Не бойся, дорогой, – мама погладила и поцеловала мою руку, – это просто игрушки.
Но с тех пор мягкие монстры исчезли из нашего дома навсегда.
И с бабушкой мы понемногу подружились. Она пекла волшебные плюшки с творогом. Но иногда забывалась и слишком громко звала меня к столу. Тогда аппетит у меня пропадал на пару дней. И я ничего не мог проглотить, кроме воды. Взрослые не настаивали, чтобы я ел. Да это было и бесполезно. Любая еда вызывала сильную рвоту. Родные считались с моей особенностью. И даже бабушка со временем научилась говорить тихо.
Так прошло два года. Я стал почти нормальным мальчиком. Но беда пришла, откуда не ждали.
Был обычный будничный день. Мама рано утром ушла на службу, а бабушка, по своему обыкновению, затеяла плюшки с творогом. По квартире разносился ароматный запах печеного теста и сдобренной ванилью творожной начинки. Я красками рисовал картину, на которой пытался изобразить спящую кошку.
Бабушка бесшумно материализовалась в дверном проеме и тихим голосом позвала к чаю. Мы прошли на кухню. На столе стояло большое блюдо, доверху наполненное свежей выпечкой, заварной чайник, чашки и вазочка с клубничным вареньем.
Бабушка разлила чай по чашкам, пожелала приятного аппетита, и мы приступили к трапезе.
– Сегодня чудесный весенний денек. Не пойти ли нам в городской сквер покататься на каруселях? Что скажешь?
– Пошли, дорогая бабушка. Только