Одна капля всего. Роман. Сергей Кучерявый
пожалуйста, свои тоортики финансовые.
Из кабинета начали выходить люди, только мужчины. Вероятно, кончилось совещание. Я захожу в кабинет, папка с документами в руках.
– Здравствуйте! Я немного опоздала, но не по своей вине, чудовищные пробки в городе сегодня.
Он не отрывая взгляда от компьютера, заметил.
– Чудовищные пробки? Или вам помешали чудовищные каблуки?
– Почему каблуки? Почему чудовищные? Вовсе нет. А откуда вы знаете во что я обута? Вы ведь даже на меня не посмотрели?
– Я слышал вашу балансирующую походку, а еще видел вас в приоткрытую дверь. Давайте документы. Когда идет совещание, я всегда приоткрываю дверь, курят понимаешь, учредители гребаные, нервы успокаивают. Так вот, я увидел вас, в зеркале. Успел только увидеть развивающиеся от сквозняка пряди волос, стройные ножки в черных босоножках и руку со множеством браслетов. Вы похожи на экзотическую птичку, колибри. Зачем вам столько браслетов? Их позвякивание замедлилось, когда вы зашли. Все тише, тише, как на цыпочках. А почему папка мокрая? Вы что уронили все это в лужу?
– Нет, нет, там просто дождик моросил.
Стоя перед взрослым, симпатичным мужчиной, оправдываюсь, немного теряясь, словно на экзамене. Гордость и сладость были как фундамент для меня в ту минуту, ведь меня заметили, мою внешность, мою стройность заметил такой мужчина. А он все продолжал.
– Все наши досточтимые документы по разтаможке, как вам можно доверять, после такого? Какой же вы курьер? Смею сказать, неважнецкий вы курьер, да еще и вся в браслетах позвякивающих, отвлекаете тут меня.
Он говорил это все полушутя, а глаза были серьезные. Говорил быстро, но делал неожиданные паузы. Он всегда так говорил, как впоследствии я узнала. Он был мастер пауз. Во всех отношениях. Паузы, паузы, паузы. В этом он весь: «Нужно время все обдумать, только не спеши, как можно быстрее, но не быстрее меня». Я до сих пор помню его излюбленные фразы. А его мелодичность речи сводила меня с ума, с самого первого предложения, обращенного ко мне. Я не успевала отвечать, ведь его паузы невозможно было предугадать.
– Как вас зовут? Сотрудница наша новая в браслетах.
– Анна.
– Вадим Юрьевич.
Он слегка пожал мне кисть, опустил на полировку стола и на три секунды накрыл своей ладонью и тут же убрал, но успел заглянуть мне в глаза. Причем так неожиданно, мгновенно и глубоко.
– Будем знакомы, Аня.
И все. И вышел. Я ощутила к нему какое-то доверие с первой же минуты, как будто знала его всю жизнь. Несомненно, это человек добрый, подумала я, и конечно же ошиблась. Он мог быть достаточно жестким и бескомпромиссным, прежде всего ко мне. Себя он любил. Позже полюбил и меня, но о своем «Я» не забывал никогда, ни в чем его не мог растворить, потому что, просто не хотел. Не изобрели еще растворяющий состав, способный расщепить твердого Вадима Юрьевича. И вот, я оказалась в чужом городе в качестве курьера. Еще и вся в браслетах. Смешно теперь. Что я могу еще сказать о нём, что вспомнить? Как он был красив? Конечно. Обаятелен? А как же. Он был для меня одним, единственным