Пантанал и тектонический разлом. Дино Динаев

      …Клюнул меня в лицо. Чуть глаз не выклевал, доселе шрам остался. Со всей мочи я толкнул человека-филина, готовясь драться не на живот, а на смерть. Но тот остался лежать мертвее мертвого. Стало быть, не он меня клюнул, а злоба его к людям.

      Как я и думал, за уйбеде открылся тайный ход. Я знал, что он охранял тайну ужасную, но все одно пошел вперед. Ход был узкий и низкий, в половину роста. Все виделось как днем, ибо стены продолжали светиться блокитным.

      Грот делался все уже, пока стены не сошлись совсем. Тут слева я увидел узкую расщелину, из которой вроде струился воздух. Полез туда. Так я попал в залу с гладкими стенами и гладкой кровлей. Сверху струился светло-блокитный свет-будто небо летнее над головой раскрылось. Я пошел далее, желая познать, куды попал.

      Воздух был свеж, как снаружи. Пол чистый, без мусора, словно выметенный.

      Залу перегораживала стена каменная, когда-то цельная и неприступная, но со временем она раскололась, образуя расщелину, в которую можно было пролезть боком.

      Так я оказался в следующей зале, тоже освещенной светло-блокитным светом. Поначалу не разобрав, я сделал шаг-и остолбенел, ибо угодил я в самое Пекло.

      В зале по правую и левую руку стояли прозрачные клети не менее сажени в высоту и столь же в ширину. Их было не как не менее, чем пальцев на руках и ногах. Клети были полны ведьминым варевом, в нем извивались и плавали гады и аспиды.

      Подобных колдовских отродий не видел ни один христианин на земле. Прав был отец Амвросий, нет человеку места под землей, разве что упокоенному.

      Часть клетей была наполнена темной водой, часть светлой. Я понял, что это живая и мертвая вода.

      Должно быть, надышался я подземным воздухом, потому что решил набрать живой воды. В здравом уме даже не подумал бы об этом. Выбрал клеть со светлою водой и аспидом малым, похожим на рыбу-змею. Вынув из расщелины камень доломитовый, размахнулся и вдарил.

      Пошел звон, что твоя колокольня. Рыба-змея кинулась на клеть-и ужас сковал мои чресла. Выпученные колдовские глаза налились кровью и злобой. Пасть была полна зубов, что и псу не виделись.

      – Не надь! – услышал я и узрел пред собой старика в рубище и босого.

      – Ты кто? – говорю.

      – Лука, – отвечает.

      – Живешь тут?

      – Тут нельзя долго оставаться. Чуешь, кожу жжет?

      На самом деле, как только стены светиться стали, чресла зудели, спасу нет, и глаза напухли.

      – Так выведи меня добрый человек, – прошу. – Ты ведь дорогу наверх знаешь?

      Он тихонько так засмеялся.

      – Дорога она разная, – говорит. – У кого короткая, у кого длинная. Ты сам откуда будешь?

      Я, сказавши, что инок из Иоанна-Предтеченского скита, что под крепостью Самарой.

      – Далече! – говорит старче.

      Я ему:

      – Совсем нет. Мы на барке один ден всего и плыли.

      – Кому ден, кому век! – усмехнулся старче.

      Тут я понял.

      – А