Гончая смерти (сборник). Агата Кристи
Клер, а она всегда запирает ее с другой стороны. Она меня боится, знаешь ли. Уже давно боится. Она всегда знает, когда я думаю о том кинжале – о длинном, остром кинжале. Нет, ты не…
Дермот уже приготовился броситься на Трента, но тот вдруг вытащил устрашающего вида револьвер.
– Это второй, – захихикал Трент. – Первый я положил в твой ящик, после того как застрелил из него старика Уэста. На что ты смотришь поверх моей головы? На ту дверь? Это бесполезно, даже если бы Клер ее открыла – а она могла бы открыть ее для тебя, – я выстрелю в тебя раньше, чем ты до нее доберешься. Не в сердце, не для того, чтобы убить; просто ранить, чтобы ты не смог удрать. Я очень меткий стрелок, ты это знаешь. Когда-то я спас тебе жизнь. Такой глупец. Нет-нет, я хочу, чтобы тебя повесили, да, повесили. Нож мне нужен не для тебя. Он для Клер, для хорошенькой Клер, такой белой и нежной. Старик Уэст знал. Вот для чего он был здесь сегодня вечером. Проверить, сумасшедший я или нет. Он хотел посадить меня под замок, чтобы я не достал Клер тем кинжалом. Я действовал очень хитро. Я взял его ключ от входной двери и твой тоже. Я ускользнул с танцев, как только приехал туда. Я видел, как ты вышел из его дома, а потом вошел туда сам. Убил его – и сразу же ушел. Затем я пошел к тебе домой и оставил там револьвер. Снова вернулся в галерею Графтон почти одновременно с тобой и положил ключ назад в карман твоего пальто, пока желал тебе спокойной ночи. Я охотно рассказываю тебе все это. Никто нас не услышит, а когда тебя будут вешать, я хочу, чтобы ты знал, что это сделал я… Боже, как мне смешно! О чем ты думаешь? Куда ты смотришь, черт возьми?
– Я думаю о некоторых словах, которые ты только что произнес. Лучше тебе было не возвращаться домой, Трент.
– Что ты имеешь в виду?
– Оглянись!
Трент резко обернулся. В дверях соседней комнаты стояла Клер – вместе с инспектором Вероллом.
Трент действовал быстро. Револьвер выстрелил всего один раз – и пуля попала в цель. Он упал лицом на стол. Инспектор бросился к нему, а Дермот, как во сне, смотрел на Клер. Бессвязные мысли проносились в его голове. Его дядя – их ссора – колоссальная ошибка, недоразумение – законы Англии о разводе, по которым Клер никогда бы не освободилась от сумасшедшего мужа. «Мы все должны ее пожалеть», заговор между ней и сэром Эйлингтоном, который разгадал хитроумный Трент, и почему она кричала ему: «Скверно, скверно, скверно!» Да, но теперь…
Инспектор выпрямился.
– Мертв, – с досадой произнес он.
– Да, – услышал Дермот свой собственный голос, – он всегда был метким стрелком…
Четвертый человек
Каноник Парфитт немного запыхался. Человек в его возрасте уже не в силах бегать за поездом. Во-первых, фигура у него уже не та, что была, и с утратой стройности он все чаще начинал задыхаться. По этому поводу сам каноник всегда с достоинством замечал: «Сердце, знаете ли!»
Он со вздохом облегчения уселся в углу вагона первого класса. Тепло натопленного вагона доставляло ему большое удовольствие. За окнами падал снег. Удачно, что ему досталось место в уголке для этого долгого