Коллекция поцелуев. Венди Хиггинс
что Кенз всегда была супермилой, а она – суперсуровой. Другое дело ее сестра, она классная и всегда готова помочь.
– Ты слышала, что Лин опять поссорилась с Джоном?
– Ого! Нет, не слышала.
Сегодня Лин не пошла вместе с нами на ланч, так что Моника решила просветить нас по поводу причины ее отсутствия.
– Хреново.
– Да уж, она надеялась, что они смогут больше времени проводить вместе сейчас, когда чирлидерские тренировки закончились, но он упорно продолжает ходить к друзьям после школы поиграть в баскетбол и не зовет ее гулять.
Моя единственная реакция на эту новость – закатить глаза. Очередная драма в отношениях. Они вместе всего два месяца, а все уже летит в тартарары. Я залпом допила остатки сока и швырнула пакет в мусорку, после чего помахала Монике рукой и пошла на свой урок.
Следующий урок – испанский, моя любовь. Как только я вошла в класс, миссис Эрнандес, улыбнувшись мне, спросила по‐испански: «Что случилось?» Разумеется, она сразу все поняла. Она – лучшая учительница на свете. «Мой отец», – ответила я, тоже по‐испански. Она покачала головой, подбадривающе погладив меня по плечу, не решившись вдаваться в дальнейшие расспросы. Когда я заняла свое место, то в первый раз за день почувствовала себя комфортно. За пределами этого класса все катилось прямо в ад, но здесь я могла с головой уйти в красоту языка, радуясь, что хоть с чем‐то у меня все складывается замечательно. Испанский у меня никому не отнять. И он никогда не причинит мне боль.
В машине по дороге домой все притихли, будто боясь потревожить чужой покой. Лин пыталась вести непринужденный разговор, чтобы хоть как‐то расшевелить нас. Она рассказывала историю о своем походе в китайский ресторан и неловком моменте, когда хостес подошла к ней и заговорила по‐китайски и ей пришлось признаться, что она не понимает.
– Я вроде как чувствовала себя виноватой, представляете? – говорила она.
– Мы можем выучить его с тобой за компанию, – рассеянно предложила я.
Вполне разумное предложение, как по мне. Вот только Лин так удивленно посмотрела на меня через зеркало заднего вида, что можно было подумать, будто я сказала это по‐китайски.
– Ты же в курсе, что у них совершенно другой алфавит? Это будет нереально сложно. Я и латынь‐то едва на тройку натянула!
В ответ я лишь пожала плечами, и в машине вновь воцарилась тишина. Тишина, напряженная настолько, что я вздохнула с облегчением, когда развезла всех по домам и наконец ехала одна к себе домой. Когда я свернула к дому, то заметила кучку детей, стоявших кружком на остановке, где я обычно подбираю Зебби. В душу закралось нехорошее предчувствие, и я резко свернула к обочине, поставила машину и зашагала к остановке.
До меня донесся взволнованный голос Зеба. Подойдя ближе, я увидела, как он толкает другого мальчика, на что тот отвечает ему тем же. Ну уж нет, не сегодня. Я перешла на бег. Остальные дети вопили и толкались, пытаясь занять место, откуда будет лучше видно. Растолкав эту толпу