Новая Европа Владимира Путина. Уроки Запада для России. Станислав Бышок
с подчёркиванием права Фландрии на сецессию, движение за запрет абортов, поддержка южноафриканского режима апартеида и требование амнистии фламандским коллаборационистам времён Второй мировой войны – вот то, чем запомнился «Фламандский блок» избирателям. В 1980 г. «Блок» впервые включил в программу вопрос иммиграции, а в июне 1992 г. молодой, не так давно пришедший в партию лидер Филип Девинтер (Filip Dewinter) опубликовал «программу 70 пунктов» против иммиграции. Именно жёсткая антииммигрантская риторика в стране, где рост мусульманской общины резко пошёл вверх и был сопряжён с увеличением преступности, сделала партию «выбором номер один» для протестного электората Фландрии.
С 1987 г. по настоящее время слоган партии – «Сначала наш/свой народ» (Eigen volk eerst), что схоже с аналогичными национальными и патриотическими лозунгами в других странах: «Британия прежде всего» (Britain first), «Америка прежде всего» (America first) и др.
В 1989 г. умеренно правые Христианская народная партия (Christelijke Volkspartij) и «Народный союз», от которого ранее откололся «Блок», Социалистическая партия (Socialistische Partij), левая и близкая к «зелёным» партия «Агалев» (Agalev) и центристская Партия свободы и прогресса (Partij voor Vrijheid en Vooruitgang) договорились «не вести переговоров и не заключать соглашений» с «Фламандским блоком».
Федеральные парламентские выборы ноября 1991 г. принесли «Блоку» более 10% голосов фламандцев, а в Антверпене партия пришла первой – за неё проголосовал каждый четвёртый горожанин. Противники «Фламандского блока» даже назвали этот день «чёрным воскресеньем».
В 1992 г. центристские и левые, а также умеренные правые партии, встревоженные наблюдавшимися электоральными успехами «Блока», подписали обязывающее соглашение о «санитарном кордоне»: партии соглашались ни при каких условиях не вступать в коалицию с «правыми радикалами». В условиях бельгийской политической системы, где без коалиции парламентское большинство практически невозможно, это означало фактическое «перекрытие кислорода» – невозможность принимать участие в формировании правительства. С другой стороны, такое положение дел давало «аутсайдерам» возможность держаться своей жёсткой линии, критикуя действующую власть, без электоральных рисков, с которыми всегда связано участие в коалиционных правительствах и необходимость идти на идеологические компромиссы.
В 2001 г. идеолог и вице-президент «Фламандского блока» Роланд Раес (Roeland Raes) дал интервью нидерландскому ТВ, в котором, помимо прочего, выражал сомнения по поводу количества убитых нацистами во время Холокоста евреев, практики использования в Третьем рейхе газовых камер, а также аутентичности дневников Анны Франк173. Такая точка зрения политика вызвала бурную негативную реакцию в прессе, а Раес был вынужден оставить свой пост174. С тех пор, однако, в «Фламандском блоке», как и впоследствии во «Фламандском интересе», «еврейский вопрос» в ревизионистском контексте не затрагивался.
Во многом созданные именно для борьбы с «Фламандским блоком» Центр равных возможностей (Centrum voor gelijkheid van kansen en voor racismebestrijding) и Лига за права человека (Liga voor de Rechten van de Mens) несколько раз пытались «утопить»
Дневник Анны Франк (нидерл. Het achterhuis, дословно «В задней части дома», другой перевод – «Убежище») – записи на нидерландском языке, которые вела еврейская девочка Анна Франк с 12 июня 1942 по 1 августа 1944 гг. в период нацистской оккупации Нидерландов. Франко-британский писатель, профессор-литературовед Робер Фориссон (Robert Faurisson), известный как отрицатель Холокоста, объявил дневник Анны Франк послевоенной подделкой.
The Guardian: Belgium's far right party in Holocaust controversy. URL: http://www.theguardian.com/world/2001/mar/09/worlddispatch.thefarright