Казначеи революции смыслов: от Мецената до братьев Третьяковых. Из цикла «Истории бессмертное движенье». Юрий Ладохин
круга Ада давнего знакомого:
Бичуемый, скрывая облик свой,
Склонил чело, но труд пропал впустую,
Я молвил: «Ты, с поникшей головой,
Когда наружность носишь не чужую, —
Венедико Каччанемико. Чем
Ты заслужил приправу столь крутую?»
Несомненно, нетривиальный выпад Данте против этого персонажа (живого!) имел, в основном, политическую подоплеку: ведь именно из-за Каччанемико – лидера болонских гвельфов, поэт вынужден был отправиться из Флоренции в длительное изгнание. Но знал автор поэмы за Венедико и другой, отвратительный грешок – сводничество: тот, ничуть не смущаясь, продал свою сестру Гизолабеллу маркизу Феррарскому Обиццо II.
В девятый круг Ада поэт помещает еще одного «живого мертвеца» – генуэзца Бранка д’Орья, понесшего расплату за предательство по отношению к гостю: «Он также оказался в аду задолго до своей исторической смерти в 1325 году (через несколько лет после смерти самого Алигьери). Души таких предателей низвергаются в ад сразу после совершения злодейства, а в тело вселяется демон. Поэтому живым кажется, что „Бранка д’Орья жив, здоров, он ест, и пьет, и носит платья“» (из статьи Анастасии Белоусовой «7 секретов „Ада“ Данте»).
Душа устала от ужасов? Тогда от коварных лицемеров и клятвоотступников – к людям добродетельным. Вернее, к одному из них, без которого, пожалуй, литературный феномен «Божественной комедии» вряд ли бы состоялся. Можете себе представить положение поэта-изгнанника, ранее дважды избиравшегося одним из семи флорентийских приоров, вынужденного по решению черных гвельфов покинуть родной город навсегда? Десять лет Данте провел в скитаниях по городам и весям Италии.
А теперь о добродетели: «И лишь в последние 8 лет жизни изгою посчастливилось обрести кров и возможность творить. Получив приглашение от синьора Вероны Кангранде дела Скала, самого известного представителя рода Скалигеров, противника гвельфов и флорентийцев, Данте в 1313 г. оказался при дворе герцога, среди выдающихся художников, поэтов, астрологов, философов, богословов, музыкантов, певцов того времени… Скалигер, более всего почитавший силу и рыцарскую доблесть, широко и щедро покровительствовал всем, кто подносил ему и его доблестным воинам свой дар и искусство» [см. Ломов 2016, с. 33].
Нашедший, наконец, пристанище поэт задумал литературное полотно, о грандиозности которого говорят хотя такие цифры: только в главе «Ад» насчитывается более 130 персонажей, среди которых на вечные мучения обречены такие известные исторические личности, как Клеопатра и Мессалина (за сладострастие); король Германии Фридрих II, папа Афанасий II, философ Эпикур (за еретичество); сицилийский тиран Дионисий, правитель гуннов Аттила (за насилие), а также мифологические герои Улисс и Диомед (как лукавые советчики).
Для реализации задуманного нужны библиотека, архивы, манускрипты… И тут помог правитель Вероны: «Данте, получивший