Город богов. Ольга Крючкова
отдышался.
– А ты уверен, что город заброшен? – спросил он у аймара.
– Да, святой отец, заброшен. Почти сто пятьдесят лет прошло с тех пор, как инки захватили Куэлап. Многие чачапойя тогда отправились к праотцам. Некоторые спустились с гор и основали новое поселение, Лахалько, оно ещё встретится на нашем пути. А часть племени, воины и их семьи, под предводительством Тамандуаре смогли покинуть город и уйти на дальние земли. Никто точно не знает, где они укрылись. Старики утверждают, что в Рогатой стране.
– В Парагвае? – уточнил Мартин.
– Наверное, в Парагвае. Но, думаю, этого никто не знает наверняка, – произнёс, почему-то понизив голос, индеец, продолжая путь по направлению к холму, на котором раскинулся Куэлап.
Игнацио и Мартин насторожились, ибо уже слышали о Тамандуаре от индейцев-мапуче.
– А кто такой Тамандуаре? – на всякий случай поинтересовался Оканья, хотя ещё раньше сделал запись о нём в дневнике.
– Потомок бога, который правил Куэлапом и его окрестностями на протяжении тысячи лет, с тех пор, как здесь поселилось племя чачапойя. Тамандуаре был сыном бога Паи Суме, создателя нашей земли и всего живого. А у Паи Суме был ещё сын Тупи, того почитают племена гуарани… Когда Верховный бог делил земли между сыновьями, Тамандуаре презрительно высказался о гуарани, ибо те не были воинами. И пожелал править Куэлапом…
Оканья внимательно слушал проводника. Его богатое воображение рисовало картины из прошлого…
– Ты говоришь, что Паи Суме правил Куэлапом тысячу лет? – переспросил монах рассказчика.
– Да. В те времена чачапойя были искусными целителями. Их вожди жили долго, – пояснил кечуа.
Последние слова проводника невольно всколыхнули в памяти Игнацио де Оканья недавние события, произошедшие в Храме Луны, принадлежавшем мапуче…
Путешественники достигли подножия высокого холма. Вокруг него спиралью извивалась дорожка, мощённая камнями. Проводник смело ступил на неё, монахи последовали за ним. Дорожка упиралась прямо в городские ворота, распахнутые настежь. За ними виднелась площадь, также выложенная камнем.
– Теперь здесь живут духи погибших чачапойя, – сообщил проводник, обнажив на всякий случай охотничий нож, некогда подаренный ему испанским идальго. Он отлично ориентировался в горах, знал все перевалы и тропы, которые вели из Перу в Боливию и Аргентину, за что и был щедро вознаграждён. Кечуа был настолько смекалист, что, освоив за несколько лет своего ремесла язык колонизаторов, предпочитал на нём не общаться. Сам, однако, отлично улавливал суть разговора испанцев и, таким образом, был постоянно в курсе событий, происходивших по обе стороны Кордильер.
Монахи вошли в город и остановились посредине площади, чтобы оглядеться. Их взору предстали круглые полуразрушенные дома, сохранившие местами на стенах следы