Надо что-то менять. Владимир Дараган
новости, прислонив его к уху. Пес привычно присел рядом на теплую траву и повернул морду к солнцу. А день и правда был чудесный.
У врачей
– Доктор, я стал хуже видеть!
– А что вы хотите? Возраст…
– Доктор, я стал хуже слышать!
– А что вы хотите?
Выходишь из поликлиники и чувствуешь, что стал лучше слышать и видеть! Вот ведь умеют хорошие врачи добрым словом лечить!
Конкурс
Один ученый измерил длину и ширину письменного стола.
Второй открыл новую частицу и разработал квантовую теорию гравитации.
На конкурсе победил первый.
Его поняли.
Я так вижу
На разогретом июльском солнцем тротуаре на стульчике сидел художник и рисовал красивую женщину. Она как будто выходила из мольберта; высокая, в свободном темном платье, ветер оплетал волосами ее лицо. Здания на картине расплывчатые, как на фотоснимке, сделанном телеобъективом. На небе рваные тучи, из которых собирался идти дождь.
Прохожие заглядывали художнику через плечо и шли дальше. Только старик, с пуделем на поводке остановился и спросил:
– А где же ваша женщина?
– Она тут была год назад.
– Красивая! Сегодня она придет?
– Она уже пришла, – сказал художник и начал рисовать сумочку на плече женщины.
Много лет назад он познакомился с этой женщиной в сети. Они переписывались, делились маленькими тайнами, поддерживали друг друга, когда кому-то становилось грустно. А потом все оборвалось. Она вышла замуж, а художник продолжал писать картины, на которых ходила по улицам другая женщина. Та, которую он любил.
Год назад он ее случайно встретил. Впервые увидел не на фотографии, а на улице: высокую, в свободном темном платье. Он остановился, но она прошла мимо, не узнав его, не повернув головы.
Вечером он написал ей письмо. Ответ пришел только вчера. Да, это была она. В этом городе оказалась случайно, но улицу помнит, именно по ней она и шла в тот день.
Ад для писателя
– Вам вниз!
– Столько грехов?
– Вам вниз. Следующий!
Каменные ступени. Думал, что будут стертыми, – нет, как новые. Холодные, но терпеть можно. Он босой, халат белый. Откуда он взялся – не помнит. Темноты нет – серость. Видны тени тех, кто впереди. Только тени.
– Не задерживайтесь!
Не разговаривать, не думать – только идти. Он вытянул руку, чтобы нащупать стену, но ощутил нечто вязкое, похожее на остывший кисель. Сделал шаг в сторону.
– Держитесь по центру!
Тень, идущая впереди, не вздрогнула. Похоже, команды слышит только он. Хоть что-то слышит. Он ощущает ступени, но не слышит своих шагов. Хлопнул в ладоши – это слышно.
– По коридору направо!
И это все? Не так глубоко.
– Семнадцатая дверь!
Дверь тоже серая, чуть темнее стен. Ручка поблескивает. К себе или от себя?
– От себя.
Толкнул,