Россия в меняющемся миропорядке. Коллектив авторов
исключало какие-либо формы их повседневного общения. А значит, не могло быть и преступлений, для совершения которых должны быть причина или повод, которые не могли возникнуть сами по себе без общения подданных сторон.
И они были, причем, ежегодные – в форме, на которую исследователи практически не обращали внимания. Мы же рассмотрим ее подробно с истоков.
К началу Х века греки еще мало, что знали о Киевской Руси121. Первым и страшным событием, оставившим неизгладимые следы в памяти нескольких поколений византийцев и в литературных трудах авторов, были впечатления о разбойничьем нашествии киевских князей Аскольда и Дира на страну в 866 году. «Дикими пришельцами с севера назвал их тогда в своих проповедях глава византийской церкви архиепископ Фотий, очевидец и современник этого похода. Он характеризовал их, как «народ неизвестный, живущий где-то вдали, народ варварский, надменный своим оружием, не признающий военной дисциплины»122. Аскольд и Дир предприняли поход, движимые жаждой военной добычи»123, захват которой был их постоянным промыслом. Патриарх Фотий оставил записи о том, как они ее добывали, отметив жестокость, с какой киевская рать в предместьях города, хватала все ценное, что попадало на глаза, а что не годилось, «истребляли: нивы, жилища, пастбища, стада, женщин, детей, старцев, юношей, всех поражая мечом, никого не жалея, ничего не щадя, принося всеобщую гибель и опустошение»124.
Не меньшую роль в формировании негативного образа «пришельцев с севера» сыграла и возникшая вскоре после этого их похода на Царьград практика стихийного появления в городе все тех же «пришельцев», но уже не в огромных количествах, а лишь многолюдными торговыми обозами на рынке столицы со своими товарами. Довольно скоро эти обозы с «товаром» вооруженным сопровождением стали наведываться в город ежегодно.
Военный поход Олега «на Царьград» в 907 г. заставил уже новое поколение византийцев испытать ужасы такого же их нашествия. Оно окончательно закрепило в сознании византийцев образ людей с севера, как диких варваров. Другие штрихи в формирование этого негатива добавлялись после каждого их пребывания в городе уже в качестве «торговых людей».
По мнению В.О. Ключевского, варяги являлись на Русь вооруженными купцами по пути в богатую Византию, чтобы там послужить императору, с барышом поторговать или пограбить, если представится к тому случай»125.
Не будем смешивать тех, кто приходил «на Царьград» военным походом в 866, 907, 941 и 944 годах; и тех, кто так же приходили «в Царьград», но в качестве торговых людей с товаром для продажи, причем ежегодно. В Договоре 911 г. они названы просто «ходящие во Греки».
Эта категория и представляет для нас интерес. Купцами большую их часть назвать нельзя, так как были они дружинниками князя. Для них торговля была дополнительным промыслом, способом реализовать добытый «на основной работе» товар – пленных. Н.М. Карамзин по этому
Под этим именем она стала известна много позднее – в ХII веке, поэтому здесь и далее это название будет использоваться нами условно, за отсутствием в рассматриваемый период другого. – К.Р.
Приводится по книге Ф.И. Успенского «История Византийской империи. Период Македонской династии (867–1057). М.: Мысль, 1997. С. 265.
Акунин Борис. Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия. Москва. АСТ, 2014. С. 153.
Святейшего Фотия, архиепископа Константинопольского беседа первая на нашествие россов. См.: Договоры русских с греками предшествовавшие заключению их походы русских на Византию. С. 70.
Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории. Репринт. изд. М.: Прогресс. 1992. С. 23.