Падение 3. Когда охотник становится жертвой. Анна Грэм
он, наблюдая, как бегут стрелки наручных часов. Он знает, что сегодня недалеко от границы латиноамериканских кварталов начнётся грызня. Брат сообщил ему об этом ещё вчера и ещё вчера он настаивал, чтобы Кайл взял выходной и не совался туда, чтобы случайно не подставиться. Но он не собирался его слушать.
– Двери намертво закрывать. Поссать отойти нельзя.
– Я поступаю согласно протоколу.
Реагировать на вспышки хабалистого латиноса, доставшегося ему в напарники, которые, собственно, ничего и не имели под собой, кроме лютого желания потрындеть, Кайлу было попросту лень, как лень было бы отмахиваться от брехливой псины за соседским забором. Да и жара доканывала, и мозги плыли. Кайл усмехнулся, подумав о брате – тот лез на рожон за каждый косой взгляд. В этом они – близнецы – чертовски отличались друг от друга.
– Пиздец, ты правильный, Хантер, – беззлобно отмахивается Эрнандес, гулко захлопывая за собой дверь.
Со временем эта правильность стала какой-то маниакальной: от идеально отглаженных фирменных штанов до четкого выполнения самых мелких предписаний, на которые обычно клали хер – он словно хотел откреститься от того, кем был раньше. Рассказывать, какой он на самом деле неправильный, Кайл не собирался.
Хантер ничего не отвечает ему. Включив поворотник, он выезжает на пустующую дорогу. Тишину взрезает лишь шорох шин по асфальту – рация подозрительно долго молчит. Уже почти два часа они просто патрулируют улицы в штатном режиме, что здесь скорее редкое исключение, чем правило. Всё вокруг словно затаилось в предчувствии скорой беды.
– Слушай, я всё стесняюсь спросить. Нахер ты эти вонючие кварталы патрулируешь? – напарнику явно скучно, потому что с таким упоением лезть кому-то под шкуру можно лишь тогда, когда нечем занять башку. Латинос ерзает на заднице, ковыряется в зубах и одновременно пытается заглянуть Кайлу в лицо, возится, как чёртов навозный жук. – Ты же отличник. Сдал бы экзамен в SWAT и как сыр в масле катался.
Начальник патруля Фрэнк – участливый, искренне неравнодушный к своим парням мужик – наверное, единственный такой на весь отдел, в самый первый день задал ему тот же вопрос.
«Слушай, Кайл, обычно парни из гетто хотят оттуда выбраться, а ты рвёшься назад. Почему?»
Тогда он ответил ему честно. Кайл хотел навести порядок на своей земле, в своём доме. Он хотел сделать это будучи на стороне закона. Тогда он ещё верил в это. Тогда он сделал выбор и не ждал, что этот выбор придётся кому-то по душе. Сейчас же он молчит как рыба об лёд, потому что всё слишком смахивает на то, что он сильно переоценил себя.
В элитные подразделения путь ему закрыт. Отбор туда такой, что спросят каждую собаку. Там достаточно ничем не подкреплённых слухов о том, кто твой брат, кем был ты и кем была твоя мать, даже несмотря на то, что никто из них никогда не привлекался. В патруле же вечный недобор. В районе, где он вырос особенно. Он не собирался распространяться о том, что его брат – тот самый Хантер, лидер группировки, держащей под собой