Изменить судьбу. Марина Викторовна Кондратенко
1:1, как ты и говорила! Невероятно. И часто ты угадываешь? – Миша был в прекрасном настроении.
– Да нет, простая случайность.
– Ты необыкновенная. Ты – мой талисман. Обожаю тебя.
На этой позитивной ноте мы попрощались. На следующий день я забрала выигрыш, который составил тридцать пять тысяч рублей. Деньги, конечно, хорошие, но миллионы не сделаешь, только если через несколько лет. Надо думать.
Глава 5
– Жарская! Молодец! В тесте ни одной ошибки! За последние полгода ты меня удивляешь! – Жанна Рудольфовна, преподаватель по математике и информатике, диктовала оценки за тест. Конечно, я молодец. Я в этом тесте когда-то сделала уйму ошибок, но благодаря работе над ошибками, я помню все ответы.
– Так, всех назвала? Теперь будем работать над ошибками!
Это невозможно! Дежа вю преследует меня. Я обратилась к преподавателю:
– Жанна Рудольфовна, можно я пойду? Ошибок у меня нет, а я плохо себя чувствую.
– Нам сегодня еще новую тему разбирать, так что, сиди Жарская! – строго посмотрев на меня сквозь очки, сказала Жанна Рудольфовна.
Для кого-то новая, для кого-то старая. Как же надоело все! После пары в аудиторию зашел ректор. Он попросил меня остаться для беседы. Помещение все покинули, включая педагога. Я стояла у первого ряда, облокотившись на парту, недоумевая, что ему от меня нужно. Он со строгим взглядом подошел ко мне, посмотрел на закрытую дверь и неожиданно накинулся на меня.
– Вика, нет сил больше ждать! Ты, как наваждение стоишь у меня перед глазами! – он обхватил меня своими короткими и толстенькими ручонками, смешно вытянул губы и лез целоваться. – Я прилетел к тебе на крыльях любви, чтобы воссоединиться.
Любовь не знает преград. Пусть я – ректор, но это не помешает мне любить!
Я собрала в себе все силы, чтобы не расхохотаться. Какой он смешной!
– Отпустите! – потребовала я. Но он не отпускал. Он запыхтел, залез мне под юбку и принялся гладить мне бедра. Это уже чересчур.
– Петр Андреевич, Вы с ума сошли? Нас могут увидеть! Одумайтесь! Вас уволят, а меня отчислят из института!
Похоже, мои слова его вразумили. Он отпрянул от меня, поправил очки и смущенно произнес:
– Простите, Виктория, – его квадратная челюсть заходила ходуном. – Не понимаю, что со мной происходит. А Вам все-таки следует посещать мой предмет. Скоро Вам диплом защищать, – с этими словами он ушел. Старый козел. В возмущении я вышла следом, резко открыв дверь, кого-то задев.
– Поаккуратнее, Жарская, зашибешь! – услышала я голос нашей уборщицы, тети Вали. Крепкого телосложения, лет сорока, у нее был всегда воинственный вид, но добрые глаза. Поговаривали даже, что она сидела в тюрьме. Кто-то видел на ее плече огромную татуировку.
– Простите, тетя Валя, – извинилась я и задумалась.
– Бегают тут, мусорят, никакого сладу нет, – ворчала она.
Я ее встречала в 2006 году, выглядела она очень плохо. Оказывается, у нее обнаружили рак груди, но, к сожалению, слишком поздно, на стадии, которая уже не излечивается.
– Теть