Спектр. Сергей Лукьяненко
Просто так, для личного альбома. Надо будет предупредить в фотомастерской, что оранжевый цвет неба – это местная особенность, а то с ума сойдут после проявки.
2
Обещание, данное пастушку-дозорному, Мартин исполнил и первым делом отправился в офис шерифа. Странное ощущение владело им, когда он шел по улицам городка: вокруг были овеществленные фантазии, ожившие декорации, торжествующая бутафория. Все абсолютно реальное – и мамаши, выгуливающие младенцев в скверах вдоль главной улицы, и деревянные тротуары в переулках – центральная улица уже была одета в асфальт, и прогарцевавшие по асфальту всадники с винтовками за плечами. Сотню с лишним лет Голливуд творил мифы, и вот – мифы принялись творить историю. За стеклянной витриной аптеки вихрастые пацаны терпеливо ждали, пока им наложат мороженого в вафельный рожок, пароход у пристани выпустил клуб пара и протяжно загудел, из бара «Свобода» вывалился совершенно пьяный мужик ковбойского вида, похлопал по кобуре, проверяя, на месте ли пистолет, и взгромоздился на покорную меланхоличную лошадь. Недоставало лишь музыки Эннио Морриконе и Человека без Имени, мусолящего в зубах сигару. Потом Мартин подумал, что окружающий его мирок даже для Голливуда слишком нарочитый. Сюда лучше вписался бы Андрей Миронов в роли старины Фёста, с проектором и коробкой пленки прибывший врачевать ковбойские души.
Впрочем, перестрелок и прочих безобразий не наблюдалось. С Мартином периодически здоровались, он вежливо раскланивался, уже понимая, что въевшиеся в память киношные штампы ожили и сейчас он невольно копирует то Андрея Миронова, то Клинта Иствуда.
Шериф ждал его на крыльце небольшого двухэтажного домика, невольно напомнив этим ключника. Кряжистый мужик, руки на поясе, длинноствольный хромированный револьвер напоказ, шерифская звезда блещет на груди. Мартин остановился перед ним. Пожалел об отсутствии губной гармошки. И начал немузыкально насвистывать мелодию Морриконе.
Шериф сплюнул в пыль и пробормотал:
– Остряк… С Земли?
Мартин кивнул.
Набычившись, будто все вновь прибывшие вызывали у него серьезные подозрения в благонамеренности, шериф оглядел Мартина. И спросил:
– Журналист? Детектив?
– Детектив, – признался Мартин.
Шериф неспешно сошел с крыльца. От него сильно пахло жареным луком и – едва уловимо – дорогим одеколоном.
– Прерия-2 является суверенной территорией. Но ты можешь ориентироваться на американские законы – и сильно не ошибешься.
Мартин кивнул.
– Тебе сейчас кажется, мать твою, – продолжал шериф, – что ты оказался в первосортном вестерне. Но ты гони эту мысль прочь, мать твою. Потому что пуля, которую ты можешь схлопотать, окажется самой что ни на есть настоящей, а не целлулоидной.
– Народу и впрямь это нравится? – спросил Мартин, неопределенно мотнув головой.
Шериф осклабился:
– А ты что, думаешь, мы к твоему приходу так