Путешествие с Чарли в поисках Америки. Джон Стейнбек
– трагедия, мешающая ему участвовать в собачьих выставках. Верхние зубы у Чарли слегка прихватывают нижнюю губу, и поэтому он умеет произносить букву «ф». Слово «фтт» чаще всего значит, что ему хочется отдать честь какому-нибудь кустику или дереву. Я отворил дверцу и выпустил его, и он приступил к выполнению обычного в таких случаях церемониала. Проделывается все это наизусть и на самом высоком уровне. Мне не раз приходилось убеждаться, что в некоторых отношениях Чарли умнее меня, а в иных – круглый невежда. Читать не умеет, машину не водит, в математике ничего не смыслит. Но на том поприще, на котором он сейчас подвизался – а именно с величавой медлительностью все окрест обнюхивал и все кропил, – ему нет равных. Конечно, кругозор у него ограниченный, но мой-то разве так уж широк?
В тот осенний день мы двинулись дальше, держа курс на север. Так как я ехал со своим домом, мне пришла в голову мысль, что недурно было бы зазывать к себе в гости, на стаканчик того-сего, людей, которые будут попадаться по пути, а запастись спиртным я не подумал. Впрочем, на боковых дорогах этого штата встречаются хорошенькие винные погребки. Я знал, что мне придется проезжать штаты, где сухой закон, не помнил только, какие именно, и поэтому решил произвести закупки сейчас. Одна такая винная лавка стояла в стороне от дороги среди серебристых кленов. При ней был ухоженный садик, повсюду виднелись цветы в ящиках. Хозяин – моложавый старичок с серым лицом, судя по виду, член общества трезвости. Он раскрыл свою книгу заказов и с терпеливым усердием подровнял листки копирки. Чего людям захочется выпить, никогда не угадаешь. Я взял шотландское и пшеничное виски, джин, вермут, водку, коньяк не лучшей марки, выдержанную яблочную настойку и ящик пива. «Этого, пожалуй, хватит на все случаи жизни», – подумал я. Для такой маленькой лавочки закупка была солидная. Хозяин проникся уважением ко мне.
– Видно, большой прием?
– Нет, запасаюсь… в дорогу.
Он помог мне вынести коробки, и я отворил дверцу Росинанта.
– Вот в этой и поедете?
– В этой самой.
– Куда?
– Везде побываю.
И тогда я увидел то, что потом мне приходилось видеть много-много раз за эту поездку, – вожделенно горящие глаза.
– Ах, господи! Вот бы уехать!
– А что, вам не по душе здесь?
– Нет, почему? Тут неплохо. Но все равно бы уехал!
– Вы даже не знаете, куда я еду.
– А какая разница! Я бы куда угодно махнул.
Вскоре мне пришлось оставить затененные деревьями дороги и думать о том, как бы посредством всяческих ухищрений объезжать города стороной. Хартфорд, Провиденс и другие им подобные – это шумные промышленные центры, кишащие машинами. За то время, пока проползешь по городским улицам, можно было бы проехать несколько сот миль. А кроме того, когда прокладываешь себе путь в замысловатом узоре уличного движения, нет никакой возможности хоть что-нибудь увидеть. Мне случалось проезжать сотни городов, больших и маленьких,