Счастье неба – в нас. Карина Сарсенова
то, что жизнь, более счастливая и оттого более настоящая, может продолжиться если не во мне самом, то в ком-то другом. В этой наивной девахе с экрана смартфона. Той самой, которая мечтает получить шанс на счастье, получить почку и родить ребёнка.
Ребёнка, чужого мне по крови, но родного по душе. Я ведь оплачу его появление в этом мире! Я ни разу не задумывался о первичности материи или духа. И о том, обладаю ли подлинной свободой выбора… Или являюсь инструментом в чётко отлаженной системе? Метафизика не волнует меня ничуть. Но гнев в душе, спрессованный в болезненно плотный ком, сочится кровью и требует выхода.
Душа, освободившаяся от гнева… Пусть даже ценой сотен невинных жизней… После смерти я обрету долгожданный покой. Я вырожду ненависть и ярость в этот бездушный и враждебный мир. А после придёт новая жизнь, очистившаяся от зла и оттого более счастливая…
Родить того, в ком продолжится моя неудавшаяся жизнь, моя нерождённая мечта, не совершённое мной добро… Почему дети должны лишь отвечать за грехи родителей, но не становиться счастливее за них? Вместо них? Наперекор их нечистоте?
Циник и Реальность
Циник. Я не знал своих родителей. В детском доме сказали, что я был найден на помойке. Меня подобрал бомж и принёс на базар продавать. Как овощ, как картошку. Бомжу были нужны деньги на бутылку. Бутылка была его счастьем. А сам я тогда и был овощем, почти мёртвый, обессиленный голодом и стылым октябрьским воздухом, новорождённый комочек отказной жизни…
Я не стал выяснять, кем случилась моя мать, кто значился моим отцом, искать горе-родителей. Людей, давших мне жизнь не в счастье, но в горе. Наверное, поэтому и жизнь моя развернулась чередой нескончаемых антипраздников. С момента зачатия разочарование стало логотипным чувством, точно и ёмко описывающим всю картину моего мира.
Искать-глагол не для меня. Подтверждать избранную «правоту», поддерживать доставшийся статус человеконенавистника жёстко, жёстко и неправомерно агрессивно – вот мои действия. Зачем искать? Чтобы фальшивые родители отказались от меня ещё раз? Взрослые же были люди, значит, имели веский повод для выкидывания младенца на свалку. Хотя я бы предпочёл, чтобы меня после рождения просто задушили. Несчастного бомжа из-за меня в обезьяннике заперли… Однако для человекоподобного счастливца от бутылки арест был к лучшему. В клетке он наверняка отогрелся и поел…
Интересно, а что может послужить поводом достаточно веским для отказа от новорождённой тобой же жизни? От ощущения глубинной связи с маленьким, но очевидным чудом?
Циник и Мать
Циник. Ты дала жизнь! Ты почти что Создатель! Ты сотворила, продлив из собственного, биение столь близкого тебе сердца! И как возможно это биение прервать?.. Что приобретает большее значение для родителя, чем родное дитя? Что разрушает врождённую гармонию жизнь дающего и жизнь длящего, родителя и ребёнка, с лёгкостью и виртуозностью многоопытного зла? Бедность? Нищета? Деньги? Ослепление материальной стороной мира? Но жизнь