Большая (не)любовь в академии. Анастасия Маркова
темного дуба и усердно что-то строчил на пергаменте, до семидесяти было еще очень далеко. Если мне не изменяла память, то этой весной ему исполнилось сорок два. Откуда я знала такие подробности? Да потому что в ректорском кресле восседал магистр Алкиной собственной персоной.
«Сюрпри-и-из!» – услышала я словно наяву голоса крылатых демониц.
Худшего поворота событий и представить было сложно. Говорят: «Жизнь как зебра: полоса белая, полоса черная». Похоже, мне одной выдали пони черного окраса. Выпавший от изумления из рук ридикюль наделал в помещении много шума. Он-то и заставил главу академии отложить дела и посмотреть на меня своими темно-серыми глазами. Их взгляд, казалось, прожигал насквозь.
Бывший куратор, как всегда, был крайне серьезен и неулыбчив. Одним своим видом он наводил на нас ужас. Бедные адепты! Бедная я!
– Доброе утро! – произнесла я, гулко сглотнув, и быстро подняла сумочку.
– Ну вот мы и встретились, Меган Хант, – подчеркнуто медленно проговорил он зычным голосом.
Я испуганно вздрогнула и сделала шаг назад. Сложилось ощущение, что эта фраза таила в себе угрозу.
– Вы мне не рады? – его широкая бровь взлетела вверх.
– Отчего же, магистр Алкиной. Рада, очень рада… Вот только почему-то в данную минуту очень хочется провалиться сквозь землю.
На губах нового ректора промелькнула злорадная усмешка. Похоже, моя реакция доставила ему немало удовольствия. Ох, и отыграется он на мне! Может, сразу за сухарями отправиться?
– Признаюсь, не удивлен! Ничего другого и не ожидал. Нужно было прислушиваться к моим словам. Сколько раз я вам всем говорил: не плюйте в колодец. Но кто ж меня слышал? Теперь вам, Меган, придется из него напиться, на собственной шкурке прочувствовать все прелести преподавательской работы. Ну чего же вы стоите в дверях? Проходите, присаживайтесь. Нам есть о чем поговорить, – уже гораздо мягче сказал бывший куратор, но с ним следовало держать ухо востро.
Мне пришлось последовать его указанию и опуститься в кресло перед массивным столом. Только тогда ректор продолжил:
– Поскольку магистр Валрони ушла две недели назад в декрет, будете преподавать любовную магию и связанные с ней дисциплины, – непререкаемым тоном заявил ректор.
Я не верила собственным ушам. Нет, это просто напасть какая-то. Разве может за одно утро дважды «повезти» самым немыслимым образом? Любовную магию! Мне! Казалось, я снова слышала истерический гогот химер.
– Простите, что вы сказали? – еле слышно спросила я. – Любовную магию? Какую любовную магию? Да кому она нужна?! – не усидев, вскочила я.
– Сядьте! – гаркнул магистр Аклиной, и я плюхнулась обратно в кресло, едва не промахнувшись от изумления. – Вы правы, никому. Хотя, может, молоденьким адепткам вроде вас и надо. Однако этот предмет входит в программу обучения, а академия осталась без преподавателя.
– Я не верю ни в любовь, ни в магию чувств! – буркнула я, начав теребить мягкую ткань юбки.
– Хмм…