Красный лорд. Невероятная судьба революционера, замнаркома, флотоводца, редактора, писателя, дипломата и невозвращенца Фёдора Фёдоровича Раскольникова. Н. В. Переяслов
ЕЦастного – это, по мнению ряда специалистов, тоже является отчасти его «заслугой» совместно с Троцким. По крайней мере – выразившееся в его пассивности.
«На исходе марта 1918 года к стоящему на рейде «Кречету» причалил катер, – писал военный журналист Валерий
Громак. – В каюту к капитану 1 ранга Алексею Михайловичу Щастному постучались. «Кто бы это в поздний час? – подумал он. – Не иначе что-то стряслось…» Перемирие с немцами было очень шатким.
Прибывший из Петрограда член Верховной морской коллегии бывший мичман Фёдор Раскольников (Ильин) держался уверенно:
– Вступайте в должность, Алексей Михайлович, флот без командующего».
(Не пройдёт и двух месяцев, как этот же Фёдор Раскольников в качестве свидетеля поддержит обвинение против Щастного…)
Но тогда, приняв командование флотом, Алексей Михайлович проведёт через льды финского залива в Кронштадт 236 построенных перед самой войной кораблей, среди которых было 6 линкоров, 5 крейсеров, 59 эсминцев и миноносцев, 12 подводных лодок, 25 сторожевиков и тральщиков, а также другие суда. Благодаря его личной энергии, Балтийский флот не был затоплен и не был оставлен неприятелю, хотя на Брест-Литовских переговорах Совет народных комиссаров обязался перед немцами уничтожить или разоружить свои корабли. Проведя свой флот за ледоколами по так называемому «альтфатерскому фарватеру» (т. е. по мелководью вдоль северного берега финского залива), Щастный провёл русские суда в Кронштадт, придя сам с последним кораблём. Этот рейд, казавшийся невероятным, историки назовут Ледовым походом, а осуществившего его Щастного в Петрограде встретят как триумфатора и станут его называть «народным адмиралом».
Но у руководителей страны этот поход восторга не вызвал, потому что согласно попавшей в руки Алексея Михайловича дешифровке секретных переговоров Ленина и Троцкого с немцами о будущем Балтийского флота, из них вытекало, что вожди большевиков склонялись к тому, чтобы отдать корабли немцам в обмен на гарантии безопасности северной столицы.
Свою тревогу за судьбу флота Щастный высказал на Совете комиссаров флота, сообщив там о переговорах Ленина и Троцкого с немцами. Совет постановил: флот, как реальную силу для обороны Петрограда, сохранить во что бы то ни стало. Но для руководителей советской республики обнародование их замысла было подобно разоблачению предательства, поэтому прямо в своём кабинете Троцкий арестовал Щастного, заявив, что он «хочет стать диктатором». А в газетах вскоре появилось сообщение, которое многих на флоте повергло в состояние шока: «Приказом по флоту и Морскому ведомству начальник морских сил Щастный, обнаруживший недостаток твёрдости духа и распорядительности, сеявший панику среди моряков Балтийского флота вместо того, чтобы вносить мужество и решительность к борьбе, и вмешивавшийся в политические вопросы с явно реакционными целями, уволен со службы и предаётся суду».
В день ареста Щастного в Петроградское отделение Генмора ушла телеграмма, подписанная Фёдором Раскольниковым: