Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов: союз государственной службы и поэтической музы. Ирина Сергеевна Савицкая
rel="nofollow" href="#n_117" type="note">[117], поскольку ему ничего не оставалось, как «отправлять» «наряду с прочими солдатами все возложенные низшие должности»[118]. Позиция тетки оказалась непреодолимым препятствием для Державина. Полученный им от родственницы удар был тем чувствительней, что Державин не без основания рассчитывал на помощь Шувалова: тот однажды уже сыграл в его судьбе важную роль. Будучи куратором Казанской гимназии, Шувалов оказал поддержку ее ученику Державину. По воспоминаниям Державина, за неимением учителей в г. Яранске, т. е. месте службы отца, он был «научен от церковников читать и писать». Немецкому языку его учил сосланный в каторжную работу немец И. Розе, «сам невежда», не знавший грамматики. Математике обучали сослуживцы отца Лебедев и «артиллерии штык-юнкер Полетаев». В 1758 г. мать Державина отдала своих сыновей в открывшуюся в Казани гимназию, директором которой был М. И. Веревкин. Директору следовало отчитываться перед И. И. Шуваловым «в успехах» вверенной ему гимназии. Среди учеников, которые в качестве поощрения и награды были записаны «в службу в полки лейб-гвардии солдатами», был и Г. Р. Державин[119]. В тексте «Записок» Державин неоднократно называл Шувалова «своим покровителем».
Ф. С. Блудова, «запрети» Державину «накрепко ходить к Шувалову», руководствовалась сложившимся у нее негативным отношением к И. И. Шувалову, как масону, что являлось выражением ею общего неприятия появившихся тогда в Москве масонов. В них она видела «отступников от веры, еретиков, богохульников, преданных антихристу»[120]. По-своему она старалась уберечь племянника. В отношении принадлежности И. И. Шувалова к масонству Ф. С. Блудова не ошибалась[121].
Все эти женщины: мать Державина – Фекла Андреевна, ее родственница и тезка – Ф. С. Блудова, а также мать Д. Н. Блудова – Катерина Ермолаевна, происходившая из новгородских дворян – представляли определенный тип русской дворянки XVIII в. Представляя разные поколения, они не принадлежали европеизированной великосветской элите. Малообразованные (по выражению Державина, «по тогдашнему веку непросвещенные»), но «по природе умные и благочестивые».
По свидетельству М. А. Дмитриева, записанному тем со слов представителя старшего поколения его дяди И. И. Дмитриева, близкого как Г. Р. Державину, так и Д. Н. Блудову, но старше последнего на четверть века, «барыни и девицы были почти все безграмотные», учились читать и писать только богатые и избранные. «Это было исключительным явлением, – писал М. А. Дмитриев, – что мой дед говорил по-немецки и понимал по-французски, и что моя бабка умела писать и читала книги»[122].
Запомнившиеся Державину угрозы тетки Ф. С. Блудовой написать его матери – Ф. А. Державиной в случае его непослушания, сами по себе еще не доказывают умения писать. Письма могли писать по поручению дворян и «грамотники», в том числе из дворни[123]. Но по свидетельству Я. К. Грота, имевшего возможность изучить несколько сохранившихся писем матери Державина Феклы Андреевны, она все же, хотя и была женщиной «без образования», тем не менее, писать умела,
Там же. С. 288.
Там же.