Стихи разных лет. Часть вторая. Ярослав Анатольевич Климанов
align="center">
Ярлыки
Ходят бабы, мужики
вдоль по Питерской и дале,
лепят людям ярлыки,
как почётные медали.
Если кто-то вдруг привык
жить безвестным имяреком,
ты повесь ему ярлык,
чтобы стал он человеком
привлекательно простым
для стандартной точки зренья.
Коль ярлык повсюду с ним,
для чего иные мненья?
Я родился без оков,
только сразу же, с пелёнок,
получил среди обнов
первый свой ярлык «ребёнок».
Но не сдался и не сник,
в сердце теплилась отвага.
Позже был другой ярлык –
унизительный – «салага».
Дальше больше. Что ни день,
то название другое.
Ярлыкам совсем не лень
из тебя творить героя,
силача иль слабака,
сволочь или же подонка,
бабу или мужика.
Ярлыки звучат так звонко,
будто это чей-то крик.
Может быть судьбы иль рока.
И живёт с тобой ярлык,
и тебе не одиноко
поначалу, но потом
видишь: кое-кто порою
говорит лишь с ярлыком,
только с ним, а не с тобою.
Он с тобою не знаком.
Так удобнее, похоже, –
жить, общаясь с ярлыком,
с манекеном в нежной коже.
Только, если он с тобой
крепко (пусть незримо) связан,
ты уже в момент любой
быть таким, как он, обязан.
Кто-то на своём веку,
выбрав тот, что попривычней,
подчинился ярлыку,
стал серьёзней иль комичней,
поднялся́ на пьедестал
из регалий и названий,
но, увы, собой не стал,
потерявшись средь желаний
лицемерных дураков
не с тобой, реальным, знаться,
а с помойкой ярлыков,
где сумел ты потеряться.
Я – личина или лик?
Не грусти, мы все однажды
вдруг поймём: любой ярлык
не спасает нас от жажды
быть реальными, собой,
теми, кто на самом деле,
и – опять ярлык? – душой,
и опять – ну, той, что в теле.
Может быть и далеки
те слова от правды-матки,
может, тоже ярлыки…
Видно, мне слова-загадки
помогают суть понять:
я другой, совсем не здешний.
Выбор: быть собой иль стать
этикеткой, формой внешней.
Начитавшись умных книг,
я и сам хотел порою
прикрепить к себе ярлык
и считать его собою.
И меня в какой-то миг
все отчаянно любили
за прекрасный мой ярлык
и настойчиво просили:
«Ты носи и не снимай!
В нём судьбы твоей значенье!
С ним войдёшь однажды в рай!»
Я же до кровотеченья
вновь и вновь с себя срывал
ярлыки – мои коросты –
и по-прежнему