Пять рассерженных жён. Людмила Милевская
как он сопротивлялся! – опять завыла Полина. – Как сопротивлялся! Мой Фросик! Мой бедный Фросик!
– Ты только что своего Фросика собиралась в ковёр закатывать, – напомнила я. – А теперь ревёшь белугой. Слезы льёшь крокодиловы.
Тамарка, все это время пребывавшая в глубоких размышлениях, вдруг встрепенулась, схватила меня за грудки и затрясла, приговаривая:
– Зачем ты это сделала, Мама? Признавайся, зачем ты это сделала, невозможная? Теперь тебя будут судить! Мама! Будут судить!
– Господи, как он сопротивлялся! – выла тем временем Полина. – Как он хотел жить!
– И ещё милицией нас пугала, – с обидой вспомнила Изабелла.
– Да она же все собиралась свалить на меня! – внезапно озарилась догадкой Зинаида и, отпихнув Тамарку, затрясла меня ещё хлеще, приговаривая: – Ах ты сволочь! Ах ты сволочь!
– Это кот! – вопила я. – Это кот! Тамарка его раскормила! Это он завалил меня с лестницы!
Татьяне стало интересно.
– Подожди, – крикнула она, отставляя Зинаиду в сторону. – Мне кажется, она хочет сделать признание. Не мешай, дай ей облегчить душу.
Почувствовав свободу, я отпрыгнула на безопасное расстояние и скороговоркой сообщила:
– Это все Тамаркин кот. Это он опрокинул лестницу. Я упала и набила фингалы. У меня вот и фарш на щеках. Это все от его когтей.
И я принялась разматывать платок, чтобы показать свой «фарш». Увидев «фарш» все ахнули.
– Господи! Как же он, несчастный, сопротивлялся! – с новой силой взвыла Полина.
– Да нет же, – разозлилась я. – Это не он, это кот. Кот Тамаркин.
Все дружно посмотрели на Тамарку. Она пожала плечами, давая понять, что не знает о чем идёт речь.
– Ну как же? – завопила я. – Твой кот вместе со мной упал с той лестницы, что хранится в твоём сарае. С последней ступени! Так что времени у него было достаточно, чтобы разодрать мне щеки, пока он ждал приземления.
Видя недоуменное лицо Тамарки, я уже конкретно спросила:
– Неужели ты не видела в каком он после вчерашнего состоянии?
– В прекрасном, – заявила она. – Лучше не бывает. С большим аппетитом поел и спал, как убитый.
– Так ты мне не веришь? – изумилась я.
– Не верю, – призналась Тамарка.
– У меня же есть свидетель, – обрадовалась я. – Евгений. Мой Евгений. Евгений свидетель!
– Твой Евгений соврёт – недорого возьмёт, – предположила Полина.
– Ты же его совсем не знаешь, – рассердилась я.
– Вообще-то он может, если она его подговорила, – предположила Тамарка. – Но с другой стороны, Женька врать не любитель. А вот я ему сейчас позвоню.
И она ушла звонить в другую комнату.
– Звони здесь! – крикнула я ей вдогонку.
– Ага, чтобы ты им руководила? – усмехнулась Татьяна и из вредности прикрыла дверь кухни.
Пока Тамарка отсутствовала, мой «фарш» и фингалы подверглись тщательному осмотру.
– Вообще-то похоже на когти кота, – сказала Полина по поводу «фарша».
– Да и фингалы