Томас Дримм. Война с деревьями начнется тринадцатого. Дидье ван Ковеларт
подтверждает тот.
Вице-президент смотрит на Лили Ноктис. Она одобрительно кивает ему, а затем предлагает, чтобы национальный новостной канал немедленно начал передавать информацию о ходе войны в прямом эфире в режиме нон-стоп. Тогда люди будут находиться в постоянном страхе, и этот страх, накопленный в чипах, можно будет использовать вместо потерянной энергии.
– Согласен, – говорит министр госбезопасности, немного раздосадованный тем, что эта мысль пришла в голову не ему.
От имени отца, который уже заснул, вице-президент принимает это предложение при единогласной поддержке министров.
Я перестаю понимать происходящее. Лили Ноктис – моя союзница. Она помогла мне разрушить Аннигиляционный экран, чтобы освободить души умерших. Она говорила, что в интересах демократической революции, которую она готовит, надо скрывать правду о происходящем. Избегать паники, не рассказывать гражданам, что деревья уничтожили людей на остальной части планеты. Что это за двойная игра?
Мой взгляд затуманивается, изображение размывается. Я вдруг оказываюсь в пустом кинозале и смотрю что-то вроде краткой истории своей жизни. Вот события последней недели: воздушный змей обрушивается на голову профессора Пиктона; я прячу его тело; мой плюшевый медведь начинает говорить голосом убитого ученого, убеждая меня завершить то, что он не успел, разрушить его изобретение – Аннигиляционный экран, который правительство использовало в своих целях.
Я обращаюсь за помощью к моей соседке Бренде Логан – она взрослая и к тому же врач, – чтобы та объяснила мне научные откровения плюшевого медведя; мы становимся сообщниками во время менбольного матча; она пытается освободить моего отца – пленника шестого отдела; танцует с Оливье Ноксом, стараясь сделать его нашим сторонником; пишет маслом на холсте огромный дуб, который оживает и тянет к ней ветки; помогает мне запустить программу, уничтожающую Аннигиляционный экран… Мелькают другие эпизоды, в которых меня нет. Я не узнаю свои воспоминания. И понимаю, что они и правда уже не мои, а Бренды.
Я нахожусь позади экрана в камере электронных пыток. На Бренде шлем с электродами, она прикована к металлическому диску-платформе, который медленно вращается. Сейчас мучают мозг Бренды, чтобы получить энергию из ее страха. Но страха нет. Бренда сопротивляется, и машина получает только ее воспоминания, не наполненные никакими эмоциями.
– Смелая девушка, ничего не скажешь! – комментирует голос Лили Ноктис. – Но она заблуждается: если мы не сможем извлечь из нее энергию, то мы ее просто устраним. И в этом будешь виноват ты, Томас. Она защищает тебя. По крайней мере, она так думает. Я заставляю тебя смотреть на мучения Бренды, чтобы ты захотел ее освободить.
Внезапно вокруг наступает тьма. Я вижу только сияние зеленых глаз.
– Ты проснешься и все забудешь, – продолжает голос Оливье Нокса. – Таково правило игры.
– Нам нужен герой, Томас, – добавляет Лили, – и этот герой – ты. Человек, который развязывает