Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев. Вильгельм Грёнбек
плавали, располагались границы мира людей. Путь до них был гораздо длиннее, чем думал тот, кто всегда жил на одном месте и никуда не уезжал, тогда как до гор, которые преграждали людям путь, до воды или до глубокой впадины, куда низвергаются воды, нужно было идти или плыть от одного дня до недели.
Там, на границах Мидгарда, где небеса встречаются с землей, расположено место, где сходятся все пути снизу и сверху. Один из них круто взмывает вверх, но куда он ведет, нам знать не дано – этим путем никто не ходил. Ибо радужный мост, пылающий разноцветным огнем, – Биврёст (bifrpst) – непреодолим для людей, за исключением тех, кто может пройти сквозь огонь неопаленным. Но мы верим, что он ведет в иной мир, расположенный выше Мидгарда.
Другой путь ведет вниз, в третий мир, расположенный под Мидгардом. Эта дорога проходит по глубоким, темным долинам, которые оглашает рев ледяных, пенящихся потоков: «По волчьим скалам, / по обветренным кручам, / в тумане болотном их путь неведом, / и там, где стремнина гремит в утесах, / поток подземный, / и там, где, излившись, / он топь образует / на низких землях» («Беовульф»).
По ней может пройти и смертный, живой или неживой, однако назад пути нет. Впрочем, во все времена находились люди, утверждавшие, что видели Утгард (Utgardar) – Окраинную землю – своими глазами. Побывавший в Утгарде поведал, что, как только он пересек границы Мидгарда, солнце скрылось из виду. Дневной свет уступил место сумраку, в котором то тут, то там мерцали блуждающие огоньки, сбивавшие с толку, но не рассеивающие темноты: «Сплетает корни / заиндевелая темная чаща / над теми трясинами, / где по ночам объявляется чудо / огни болотные; / и даже мудрому тот путь заказан» («Беовульф»).
Путник, направлявшийся в царство Хель, должен был преодолеть немало препятствий. Дорога тянулась «по влажным нагорьям», над которыми дуют ледяные ветры, через бурлящие реки, вода в которых ядовита. Вдоль дороги верхом на падали сидели чудовища с горящими глазами, не похожие ни на людей, ни на животных. Их взгляды острые, как мечи, а дыхание до того едкое, что способно опалить волосы и ослепить. Вдали путник увидел гнездо орла Хрёсвельга, Пожирателя мертвых. Когда он взлетает над одним трупом, чтобы наброситься на другой, его крылья поднимают такую бурю, что отголоски ее чувствуются даже в мире людей.
Все в Утгарде ужасно, страшно и жутко, все обманывает глаз человека, привыкшего к земным размерам. Чудовища, которые бродят здесь в тумане и сумраке, столь велики, что в них трудно распознать живые существа, пока не станет слишком поздно. То, что кажется горной расщелиной, может быть входом в дом, из которого высовываются ноги великана, занимающие половину долины. Внутри пещеры у огня сидят его жены, с длинными серыми волосами, костлявые и безобразные до отвращения. Потоки, через которые приходится переправляться путнику, совсем не похожи на реки Мидгарда; вступив в их воды, он чувствует, что они поднимаются, словно живые, желая поглотить его. Иными словами, здесь все враждебно человеку. Вид всех объектов обманчив. Все приводит путника в изумление и наводит