Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991. Федор Синицын
причинам, ведь СССР называл себя «отечеством трудящихся всего мира». На Востоке была еще и своя специфика – власти сетовали на то, что отказ в убежище «создаст резкое расхождение нашей декларации о народах Востока с фактическими действиями»261. (Очевидно, имелось в виду обращение советской власти «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» 1917 г.)
С другой стороны, власти считали массовые прикочевки нежелательными и поэтому прибывших из-за границы пытались отправить обратно. В феврале 1927 г. пограничным органам предписали всеми возможными мирными средствами не допускать перехода афганских и персидских племен на территорию Узбекистана и Туркмении. Было дано указание «не возражать против допущения официальных представителей Афганского правительства для переговоров с перешедшими об их возвращении». В мае 1927 г. советский 46-й погранотряд, дислоцированный в Каракумах, задержал четырнадцать вооруженных афганских скотоводов и выдворил их в Афганистан262.
Власти пытались регулировать положение прикочевников, которые остались на территории СССР. Одним из решений было переселение их вглубь территории страны, в том числе для того, чтобы не оставлять их в пограничной полосе и предотвратить возможность возникновения территориальных и иных проблем с сопредельными странами. В феврале 1927 г. ЦК КП(б) Туркмении, предусматривая возможность таких осложнений, приказал, в случае невозможности предотвратить мирным путем переход границы, разоружать эмигрантов и эвакуировать их в районы, отдаленные от границы. В случае отказа племенных вождей эвакуироваться они подлежали аресту. Для устройства прикочевников было предписано выделить земельные участки и финансовые ресурсы263.
Однако к началу 1930-х гг. у властей (в частности, у Наркомата по иностранным делам) мнение о прикочевках несколько изменилось. Во-первых, по политическим причинам – иммиграция в СССР говорила об усилении влияния Советского Союза, укреплении его политического авторитета. Во-вторых, по экономическим – иммигранты давали приток рабочей силы, в котором была крайне заинтересована, например, Средняя Азия в связи с развитием скотоводства и решением «мясной, каракулевой и шерстяной проблем». Уполномоченный НКИД в Узбекистане М.М. Славуцкий отмечал, что, «если перешедшие к нам киргизы заняты производительным трудом и бежали от гонений китайцев, их возвращать ни в коем случае не следует»264.
Тем не менее власти СССР находились в непростом положении. С одной стороны, массовая иммиграция была нежелательной – из соображений «внешнеполитического (взаимоотношения с афганским правительством), внутриполитического (опасность создания враждебных военно-политических ячеек) и экономического (затруднительность устроения масс эмигрантов) характера». С другой стороны, нужно было поддерживать интерес и «тягу» народов северных провинций Афганистана к СССР. Для этого, «учитывая консерватизм и устойчивость патриархально-родовых отношений среди этих племен», НКИД предлагал