Смертельные фантазии. Марина Серова
были надеты черная футболка, черные джинсы с цепью и браслет с шипами. Глаза девушки были густо обведены черным карандашом, а губы накрашены чересчур яркой красной помадой, создавая иллюзию, что они выпачканы кровью. Парень был весьма симпатичным, правда, казался излишне худым. Его лицо было довольно приятным, портило его лишь выражение – он выглядел высокомерно, создавалось впечатление, что этот молодой человек презирает всех вокруг. Так и хотелось сказать ему: «Будь проще, и люди к тебе потянутся».
– Вы знаете этого парня? – спросила я Анну. Та кивнула.
– Это и есть тот Антон, который Жанне книги давал и музыку, – пояснила она. – Это они, видимо, в университете. Вот не знаю почему, а не нравился он мне никогда. Мрачный тип.
– Согласна, – кивнула я. – Да и Жанна здесь выглядит весьма… Весьма специфично.
– Да, было время, когда дочка одевалась во все черное, покупала себе украшения с шипами и клепками. Ну и красилась вызывающе. Я советовала ей выбрать макияж менее броский, но она заявляла, что так чувствует себя уверенно. Я не настаивала на своем, к тому же внешний вид – это единственная вещь, которая выбивалась из моего представления о порядочности, так сказать… Но поведение дочери было адекватным, помимо этих жутких раскрасок на лице она не занималась ничем предосудительным. К тому же в таком обличье она ходила не больше одного года, потом снова стала нормально одеваться и забросила косметику.
– Как я понимаю, увлечение неформальной субкультурой было у Жанны до этих странностей с ночевками у подруги? – догадалась я.
– Да, когда она на втором курсе училась, у нее это поветрие было. А когда она познакомилась со второй Наташкой, то стала одеваться, как та девица. Юбки всякие, корсеты… В общем, одно другого хуже. Наверно, лучше б она в черное одевалась да глаза себе красила, чем все эти безобразия… Наташка, поди, ее и на алкоголь подсадила – по ней видно, что пробы ставить негде. И ночевки эти…
– А не знаете, с Антоном Жанна в последнее время встречалась? – поинтересовалась я. – Она что-нибудь говорила вам?
Анна неопределенно пожала плечами.
– Мне кажется, они расстались, – наконец предположила женщина. – Когда дочка с этой девкой познакомилась, у нее другие какие-то увлечения появились. То она на танцы какие-то ходила, то ли ирландские, то ли шотландские, не помню точно. Наташка ее туда привела, да я и не против сначала была. Жанна дома тренировалась, все по комнате скакала. Там у них какие-то странные движения, прыжки в основном. Мне показалось, что это дико сложно, но Жанна была увлечена, все хотела танец выучить. Месяц она проходила, потом бросила, депрессия у нее началась. После еще что-то они делали, ерунду какую-то. Шарики теннисные в гольфы засовывали и крутили их. Пои, что ли, называется…
– Шарики в гольфах? – изумилась я. – А это еще зачем?
– Спросите что полегче! – хмыкнула мать Жанны. – Дочь говорила, что это тренировочные, а потом надо делать настоящие. Поджигать их, что ли, они собирались…