Каюсь. Том 1. Полина Александровна Раевская
О, сердце, успокойся и не рвись!
– Ну, не обижайся, Лерунь. Замоталась я, еле живая с работы приползаю, – начала я оправдываться.
– Ладно уж, прощаю на первый раз, – помиловала Лерка. – Рассказывай, как живешь, мать. Как работа? Что нового?
Я тяжело вздохнула и выборочно рассказала про свою трудовую деятельность, умолчав об унизительных моментах. И без того чувствовала себя неудачницей, поэтому самолюбие не позволяло говорить на неприятные темы. Пока рассказывала, вновь накатила горечь. Пришло осознание насколько однообразна и скучна моя жизнь. А послушав Лерку, так и вовсе пожалела, что ответила на звонок. Наверное, я все же мелочная и завистливая. Слушая подругу, мое настроение падало все ниже и ниже, а ведь я должна радоваться за нее. Но меня почему-то не покидало ощущение какой-то негласной конкуренции. Вроде бы Лерка и не рисовалась, но в ее голосе скользили снисходительные нотки, словно я найденыш какой-то, что вызывало мерзкое чувство.
Когда она начала рассказывать про какого-то парня, по которому весь универ с ума сходит, меня словно клинануло, и я тоже решила поделиться своими «амурными» делами, точнее фантазиями. Уж больно хотелось приукрасить свое унылое житие-бытие.
– А ко мне тут, представляешь, подкатил один экземпляр из постоянных клиентов, – начала я.
– О, как! И? Что за хрен, на чем ездит? —сделала она очередное снисходительное замечание, вызывая у меня злость, подстегивая к дальнейшему вранью. Моему уязвленному самолюбию необходимо было хоть как-то придать себе большей значимости в глазах подруги.
– Не знаю, не обратила внимания. Ну, приличный такой мужик: при деньгах, красавчик и нестарый.
– Какое везение, – сыронизировала Гельмс, раздражая меня еще сильнее. Я уже собиралась послать ее куда подальше, как раздался более-менее заинтересованный вопрос:
–Ну? И как все закрутилось?
Я удовлетворенно хмыкнула: что-что, а о мужиках потрепаться для Гельмс – святое дело, ну, а я, как хорошая подруга, должна иногда разделять ее пристрастия. Так почему бы и не сейчас, верно? Вот и начала трепаться в пределах разумного, конечно же, а именно: что это «экземпляр» все время следил за мной, а никак не наоборот. В моем рассказе не было с его стороны уничижительных фразочек, насмешливых взглядов и похабных намеков. Только флирт и заинтересованность. Дальше я не рискнула преувеличивать. Для Лерки и этого оказалось достаточно, чтобы она уже накрутила себе не бог весть что.
– Ну, а ты что? – не унималась она.
– Да ничего. А что я? Себя что ли предложить должна была? – смеюсь, качая головой. Теперь уже снисходительность исходит от меня.
– А почему бы и нет? В качестве десерта, например, – хохотнула Лерка, мне же кофе не в то горло попал, вызывая кашель.
Вот я бестолочь наивная, всерьез ведь над десертом голову ломала, а этот гад белобрысый, оказывается, индульгенцию мне давал на разврат. Ну-ну, как же? Пищу от восторга. Тирамиссу придурку полный рот, чтоб подавился!
-Он шоколад не любит, – прохрипела