Калки. История одного воплощения. Часть четвертая. Вячеслав Владимирович Камедин
всё…
Я тоже поднялся, и тоже разделся до гола. Мы, двое мужчин, у которых была небольшая эрекция, пошли к бассейну.
– Аня необычный мальчик. Он один из девяти…
– Один из девяти? – переспросил я.
– Да… но не проси сейчас уточнять, что это означает. Пока я этого не скажу. Ты узнаешь это в этой четвертой части, но несколько позже. Он несет в себе бесконечную любовь, но она пока несвободна, эгоистична. И во всех, кого он встречает, он пробуждает сильные эгоистичные потребности. Они выходят наружу. Вот Таня, к примеру…
Аксёнов говорил и нежно ласкал мне ягодицы по пути…
– Таню окружили эксгибиционисты и онанисты – это магическое зеркало. Они отразили её скрытое от нее же самой, но безмерное желание быть нужной, привлекательной, наслаждаться вниманием, быть в центре. Фигурально говоря, она сама жаждет мастурбировать на виду у всех, поражать их своей неотразимостью…
– Михаил Николаевич, не суйте палец, прошу вас… – отстранил я его руку.
– Прости, я снова забылся… Так вот, Ане предстоит через три года открыть свою высшую сущность, он перестанет быть человеком. Но до этого его ждёт еще одно открытие. Он откроет, что можно будет любить других, ни только себя. Тогда его встречные освободятся от оков эго…
– Что станет с Таней после изнасилования мужем? – я вошел по бетонным ступенькам в воду бассейна.
– Она займётся виртуальной проституцией, будет дрочить на вебкамеру… И три года будет зарабатывать на жизнь этим.
Аксёнов сел позади меня так, что я оказался между его ног. Он черпал ладонями воду, и окатывал мне плечи.
– Мир изменится, когда Аня обретет себя, познает свою сущность, – продолжил он. – Его будут любить миллионы…
– Любить? – я повернулся и сел между его ног по-женски, поджав ноги. – Это будет психоз?
– Нет. Это, Слава, будет искренняя любовь. В каждом из девяти часть любви, но в нём – только любовь.
Аксёнов приблизился и стал щекотать моё лицо своей бородой…
16
…мама мне рассказала как-то историю… хм, странно, но я совершенно об этом не помню… Тебе, Жень, говорила она мне, было тогда уже двадцать…. Мы гостили у дяди Васи Соловьёва. Помнишь его? Он был генерал-полковник милиции в отставки. У него была дача в Подмосковье. Когда мы к нему приехали, он растопил баню. Сказал мне «Галь, иди с пацанами», я еще купальник захватила. Вы-то меня никогда не стеснялись, пошли голенькие…
Мы парились. Вы поддавали пару, а я часто выходила в предбанник. Я не могу терпеть высокую температуру. Вы же крепкие мужички…
И вот раз третий вышла. Сижу, не могу отдышаться. Да и лифчик жмет. Дай думаю сниму и его и трусы, обернусь простыней. Больше не буду в парную заходить. Просто загляну к мальчикам сказать, что пойду в дом. Так и сделала. Обернулась…
Открываю дверь… От удивления я даже выпустила концы простыни, она так и упала в ноги. Смотрю, Даниил стоит нагнувшись и упершись руками в лавку. Ты позади и… вы занимаетесь сексом…
Пирогов