Семья что надо. Нина Зверева
же и моих детей. Сначала мы играли в «пьяницу», в «мокрую курицу», потом переходили к более сложным играм – вплоть до бриджа и преферанса.
Конечно, поначалу родители нам поддавались. Детям важно выигрывать. Но затем наступал момент, когда ребенок понимал: победа не гарантирована. Ты можешь стараться, просчитывать, плакать сколько угодно, но иногда ты проигрываешь. И никто не познакомит детей с этим лучше, чем родители.
У нас в семье был такой период, когда мы садились играть в карты (дочки тогда подошли к школьному возрасту, сын только-только родился) и муж всегда говорил:
– Только, чур, не реветь.
Дочери кивали умными черными головами и говорили:
– Не будем! Никогда-никогда!
Заканчивалось все страшным, безутешным ревом.
Но через это нужно пройти, хотя это обидно, и жалко детей, и свои нервы тоже. И думаешь: ну почему ж не поддаться-то им? Нет. Не поддаваться. Нужно научить ребенка переживать неудачу – так же как и успех.
Кстати, уже в пять-семь лет очень хорошо видно, какой характер будет у человека. На моих глазах выросло такое количество детей, что я уже могу утверждать: мы мало меняемся. Уже в детстве видны прирожденные победители (они сделают все что угодно, чтобы добиться успеха), азартные игроки (игра увлекает их с головой) и те, кто станет миротворцем, будет готов уступить, кому спокойнее на вторых ролях.
А игры в карты у нас продолжаются до сих пор. Это такое удовольствие и вместе с тем общение. Мы тщательно выбираем место, где будем играть, наливаем вкусные напитки (детям – свои, взрослым – свои), ставим легкую закуску… И начинаем игру.
Наши карточные посиделки несколько раз помогали нам совершенно неожиданным образом.
Особое уважение коллег на телевидении я приобрела после того, как обыграла в преферанс наших операторов. Сломалась машина, отменили съемку – мы сидели в телецентре и ждали замены автомобиля. Кинооператоры (тогда еще они были именно кинооператорами) пошли в свою темную будку, где хранилось все, от реактивов до алкоголя, играть в преферанс.
– Можно я тоже с вами? – попросилась я в их компанию.
– Садись. – Они расчистили место.
Вообще кинооператоры – это особые люди, философы. Так же, как и дальнобойщики, кстати. Одних на философский лад настраивает дорога, других – жизнь, которую они каждый день видят через объектив камеры.
Я села рядом с ними. Мне было всего двадцать два года, а некоторые из моих соперников успели пройти войну.
Я выиграла у них в первый раз. Во второй. В третий.
Мы играли больше шести часов. К концу смены возле меня лежала большая куча денег. На интерес операторы не играли.
Я не взяла эти деньги. Мужики матерились и говорили, что это неправильно, что для них это дело чести. Но я понимала, что брать деньги не надо. А вот уважение я завоевала.
Моя Дочь Профессор со своим первым мужем играли в бридж на очень высоком уровне, у них были серьезные турниры. А потом бридж помог ей освоиться в чужой стране.
Она приехала