Тамплиер. Роман Александрович Куликов
что? И живёт! Тебе-то что за дело?
Женщина испуганно подалась всем телом вперёд, вытянула руку и взяла в ладонь короткие толстые пальцы мужа.
Бывший рыцарь постарался успокоить её дружелюбной улыбкой:
–Не беспокойся, хозяюшка. Вам я зла не причиню. Вы были ко мне добры. А за добро я плачу добром же. Но вот колдун – совсем другое дело.
Женщина грустно улыбнулась:
–Почему? Он-то перед тобой чем провинился-то? Никогда и никому он ничего плохого не делал. Так за что же на него злиться-то?
Бывший тамплиер чуть сдвинул брови:
–Но он же колдун! А я – верный слуга господа нашего Иисуса Христа. И во славу и во имя отца его всемогущего бога я должен покарать проклятого чернокнижника! Как же по другому-то?
Крестьянин ухмыльнулся и тихо закряхтел от едва сдерживаемого смеха:
–Покарать? Колдуна? Да кем ты себя возомнил-то?
Бродяга приосанился и с гордостью в голосе возвестил:
–Да будет вам известно, что я – воин прославленного ордена тамплиеров! И сражаться со злом – моя прямая обязанность!
В глазах мужчины мелькнули недоверие и растерянность. Он мельком взглянул в сторону ложа ночного гостя, на котором остался меч. Когда крестьянин снова посмотрел на бродягу, в его глазах появились понимание и изрядная доля уважения. Но их быстро сменила ирония. Крестьянин опять усмехнулся:
–Да будь ты хоть магистром ордена! Всё равно ты не смог бы справиться с колдуном!
Тамплиер сурово сдвинул тонкие брови:
–Это почему же? Уж не считаешь ли ты, что сможешь меня запугать? Неужели ты полагаешь, что какой-то там колдун в состоянии испугать тамплиера?
Хозяйка поспешила прийти на помощь мужу. Крепко схватив рыцаря за запястье, женщина быстро заговорила:
–Будь милостив, славный рыцарь! Мой муж и не думал тебя оскорбить! Он хочет только уберечь тебя от неминуемой гибели. Колдуна не сможет победить ни один из смертных. Он мечет молнии, двигает горы, испаряет озёра! Что ему хоть целое войско! Что уж говорить о странствующем рыцаре – одиночке!
Приятная прохлада коснулась горящих, как в лаве, ног. Из груди узника вырвался глубокий вздох облегчения. И только после этого он пришёл в себя и открыл глаза.
Всё та же крохотная камера с серыми, шершавыми даже на вид, каменными стенами. Под самым потолком оконце не больше ладони взрослого мужчины. Падающего из него света хватает только на то, чтобы узник смог понять, какое сейчас время суток. В этот момент, например, разгар дня. Потому что в остальное время оконце остаётся тёмным. А сейчас заметно бледное сияние под потолком.
Снова освежающий холод коснулся истерзанных пытками ног узника. Только теперь он обратил внимание на тёмную фигуру, склонившуюся над ним.
Узник прошептал разочарованно:
–А! Это ты!
Палач удовлетворённо посмотрел на заросшее грязной бородой лицо. Продолжая осторожными движениями смывать с ног засохшую корку крови, он довольно пробурчал:
–Очнулся?