Дворец любви. Князья тьмы. Том III. Джек Вэнс
не встречалась».
«Меня интересует все, что ты можешь рассказать о Виоле Фалюше».
«Кто такой Виоль Фалюш? Я не знаю и не знала никакого Виоля Фалюша!» Дандина резко остановилась, у нее дрожали колени: «Теперь вы отведете меня назад в „Можжевеловку“?»
«Нет, – глухо ответил Герсен. – Я не поведу тебя назад». Взглянув на нее с глубоким разочарованием, он спросил: «Разве ты – не та Дандина, которую похитили вместе с Ингой?»
«О да, я та самая Дандина. Бедная Инга! Я ничего о ней не слышала с тех пор, как ее увели к Квалагу. Говорят, там плохо кормят и не дают никаких поблажек».
В голове Герсена одна догадка лихорадочно сменялась другой: «Тебя похитили с Земли и привезли на Саркой?»
«Так оно и было – и как мы веселились на Саркое! Колесили по степи на старых тряских фургонах, насмотрелись всякой всячины!»
«Кто был тот молодой человек, который вас похитил и привез на Саркой? Насколько мне известно, его звали Виоль Фалюш».
«Ах, этот! – рот Дандины покривился, словно она проглотила что-то гнилое. – Нет, его звали не так».
Герсен вспомнил слова покойного Какарсиса Азма: юноша, продавший ему двух девушек тридцать лет тому назад, пользовался тогда другим именем.
«Нет-нет, – тихо вспоминала Дандина потерянную молодость. – Никакого Фалюша не было. Этого сопливого подонка звали Фогель Фильшнер».
* * *
На протяжении всего полета из Запределья Дандина рассказывала свою историю – сбивчиво, с восклицаниями и вздохами, собирая воедино отрывки воспоминаний и перескакивая с одного на другое; Герсен скоро отказался от попыток заставить ее излагать события последовательно.
Разговорчивая от природы и возбужденная неожиданной свободой, Дандина болтала, как заведенная. Да уж, конечно, она знала Фогеля Фильшнера. Как облупленного! Значит, теперь он скрывается под другим именем? Неудивительно – как должна стыдиться своего сыночка его престарелая мамаша! Мадам Фильшнер, конечно, не пользовалась завидной репутацией, а отца Фогеля Фильшнера никто не знал. Он ходил в ту же школу, что и Дандина, но был на два года старше.
«Где это было?» – спросил Герсен.
«Как то есть где? В Амбейле!» – Дандина искренне удивлялась тому, что Герсен был способен не знать таких простых вещей. Герсен успел побывать в Роттердаме, Гамбурге и Париже, но никогда не посещал Амбейль, пригород Ролингсхавена на западном берегу Европы.
По словам Дандины, Фогель Фильшнер уродился странным мальчиком, замкнутым и мечтательным. «Он был ужасно чувствительный, – призналась она. – Чуть что, устраивал истерику или заливался слезами. Никак нельзя было угадать, что Фогель выкинет и когда!» Дандина немного помолчала, качая головой и вспоминая причуды Фогеля: «А потом, когда ему исполнилось шестнадцать лет – мне тогда еще четырнадцати не было – к нам в школу поступила новая девочка, хорошенькая такая. Джераль Тинзи ее звали. И кто в нее влюбился по уши? Фогель Фильшнер, кто еще!»
Но Фильшнер не умел