Снайпер: Закон Зоны. Закон стрелка. Закон шрама. Дмитрий Силлов
я поток сознания своего веселого спутника.
У дороги росло кривое дерево без намека на листья, к которому был приколочен кусок ржавой жести. На импровизированном плакате кто-то грубо вывел краской: «Обережно! Дикi тварини – це небезпечно!»
Колян удивленно посмотрел на меня.
– Написано же, тварини. Кабаны, собаки безглазые…
– Я не про то, что написано. Слушай.
Из-за леса явственно нарастал глухой звук, словно сотня борговцев палила из бесшумных «Валов» по асфальтовому покрытию.
– Ох, ёпт… – приглушенно вскрикнул мой спутник и опрометью бросился к лесу. Я рванул следом за ним.
Вкатившись в густую тень мертвых деревьев, Метла шлепнулся на землю – и в своем темно-зеленом костюме словно слился с травой. С трех метров не догадаешься, что это человек, а не пригорок с торчащим из него стволом «калашникова».
– Костюмчик мне похожий подбери на базе, – прошептал я, падая рядом.
– Подберу, если живы останемся, – ответил Колян. – Только молчи и не шевелись!
– А что…
– Со скидкой договорюсь, только заткнись и не отсвечивай, – почти взмолился Метла. – А то обоим кранты.
Я замер, надеясь, что неведомые «тварини» сочтут меня за что-то неудобоваримое в моей драной и вонючей куртке. Хотя кто их знает, может, именно в этой одежке я для них и есть самый лучший в мире многослойный гамбургер.
Слово, всплывшее из неведомых мне уголков сознания, не имело привязки к мысленному образу. То есть я понятия не имел, что такое «гамбургер», а спросить было нельзя. Хотя очень хотелось. Бывает же такое – тебя по-человечески просят заткнуться, а какой-то неестественный зуд противоречия не дает лежать спокойно. Хоть убейся, а надо мне знать, что такое «гамбургер», причем немедленно.
Но через секунду я забыл и о неведомом «бургере», который «гам», и о спутнике, который просил сохранять молчание.
Потому что по дороге двигалось нечто.
Я не знал, как назвать огромную группу странных и жутких тварей, бегущих по дороге. Стая? Нет, не стая. Может, табун? Тоже нет. Первое слово применимо к плотоядным, второе – к травоядным. Наверно, что-то среднее, хотя по тому, как рванул с дороги Метла, в гастрономических предпочтениях «тварин» сомневаться не приходилось.
Головы мутантов одновременно напоминали лошадиные и шакальи. Гибкое тело с пятью развитыми когтистыми пальцами могло бы принадлежать льву или леопарду, если б не серый цвет шкуры, не эти самые хорошо развитые пальцы, чем-то похожие на человеческие, и не рост. Высота в холке каждой твари была никак не меньше полутора метров, что слишком даже для очень крупного льва.
Я искренне порадовался тому, что мы успели исчезнуть с пути этих монстров. Потому, что стая-табун голов в пятьдесят гнала перед собой стаю обезумевших кабанов числом чуть ли не вдвое больше. Я не успел удивиться, почему бы это с виду нисколько не менее мощным кабанам не дать отпор этим шакало-коням, когда один из отставших, а может, подраненных кабанов споткнулся.
Передний самый крупный